Колокол по Хэму

— Некий Кохлер, радист «Южного креста», той самой яхты, которая так тебя интересует и чертежи которой ты только что забрал. Забавное совпадение, не правда ли?

Я молча ждал. Дельгадо раскинулся в кресле и смотрел на меня вызывающим взглядом. Его щеки и грудь лоснились от пота.

— Кто его убил? — спросил я наконец.

Дельгадо пожал плечами.

— По слухам, гаванская полиция ищет проститутку по имени Мария. Полагают, что именно она прикончила Кохлера. — Дельгадо вновь улыбнулся. — Но ты, разумеется, не знаешь, где искать проститутку по имени Мария, ведь правда, Лукас?

Я внимательно присмотрелся к Дельгадо. До сих пор я не лгал ему в открытую.

— Откуда мне знать, где она? — спросил я после секундной заминки.

Он опять пожал плечами.

Я повернулся, чтобы уйти, и вновь оглянулся на него.

— Вы сказали, что вчера за мной следил человек из Кубинской национальной полиции.

Уголки губ Дельгадо опять поползли кверху.

— А ты и не заметил его, хотя он — здоровенный громила.

— Как его зовут? — спросил я.

Дельгадо почесал нос. В домике было очень жарко.

— Мальдонадо, — сказал он. — Местные зовут его Бешеным жеребцом. И он действительно такой.

— Какой?

— Бешеный.

Я кивнул, вышел на улицу и торопливо прошагал два квартала к «Линкольну» Хемингуэя. Вокруг него суетились голые по пояс мальчишки, судя по всему, решая, что украсть и в каком порядке, но на вид машина казалась целой.

— Проваливайте отсюда, — сказал я.

Мальчишки бросились врассыпную и опять сгрудились кучкой, насмешливо отдавая мне честь двумя пальцами, приставленными к виску. Я смахнул пот с ресниц, завел двигатель огромной машины и с головоломной скоростью помчался к финке «Вихия».

Глава 12

Одетый в тяжелую брезентовую робу и каску, я стоял на палубе пожарного катера, который покачивался на якоре у самого устья порта Гаваны. Я болтал по-испански со своими спутниками, дожидаясь вспышки фейерверков. Время от времени я подносил к глазам бинокль и осматривал «Южный крест», стоявший под пушками батареи Двенадцати апостолов.

Яхта сияла огнями. Над обширным пространством темной воды разносились звуки фортепиано. Смеялись женщины. На носу, корме и у обоих бортов стояли наблюдатели. Катер описывал круги, идя наперерез каждому судну, входившему в порт или покидавшему его, и занимал позицию между ним и яхтой до тех пор, пока чужак не проплывал мимо и не исчезал из виду. После этого катер торопливо возвращался на патрульный курс, словно сторожевая собака, обученная ходить вокруг своего хозяина.

Это была самая глупая операция из всех, в которых я когда-либо соглашался принять участие.

Когда я после встречи с Дельгадо вернулся в усадьбу, моего опоздания не заметил никто. Хемингуэй и остальные — Гест, Ибарлусия, Синдбад, Роберто Геррера, дон Андрее, несколько портовых оборванцев — все еще сидели там с таким выражением на лицах, как будто кто-то умер.

— В чем дело? — спросил я.

Хемингуэй положил на стол мускулистые руки, потом протер глаза.

— Наш план накрылся, Лукас, — сообщил он.

— Не удается свести концы с концами?

— У нас есть все проклятущие концы, — сказал Хемингуэй. — Кроме местоположения каюты Кохлера. Норберто разговаривал об убийстве с одним из членов экипажа, и тот сказал, что Кохлер жил в каюте рядом с ним, по соседству с кладовой кока, по направлению к корме.

— Вот как? Весьма точное указание.

Хемингуэй с жалостью посмотрел на меня, как на слабоумного.

— Нам не удалось выяснить, где находится кладовая. Норберто, Хуан и еще пара ребят из порта думали, что сумеют сегодня побывать на яхте и сориентироваться, но туда никого не пускают, даже полицию. Чтобы допросить капитана об убийстве, гаванские легавые вызвали его в город.

— Отлично, — сказал я. — Это значит, что Мальдонадо еще не раздобыл книгу.

Хемингуэй покачал головой.

— За те несколько минут, которые сулит наш план, яхту не обыщешь. Не зная расположения каюты Кохлера, ты лишь попусту потеряешь время. Ты сам сказал, что книга, скорее всего, хранится в каюте, а не в радиорубке. Но мы не знаем наверняка даже то, где находится рубка.

Я кивнул, извлек чертежи яхты и расстелил их на столе.

Хемингуэй посмотрел на них, вытаращив глаза, потом воззрился на меня и вновь перевел взгляд на бумаги. Остальные сгрудились вокруг. Мне показалось, что Уинстон Гест посмотрел на меня с уважением, к которому примешивалась подозрительность.

— Осмелюсь спросить, где ты их взял? — произнес Хемингуэй.

— Украл, — искренне ответил я.

— Где вы их украли? — спросил Роберто Геррера. — Ведь это копии чертежей с судоверфи.

— Это не имеет значения, — сказал я, пожимая плечами, и ткнул пальцем в маленький квадратик на изображении нижней палубы. — Вот кладовая камбуза. Она располагается двумя пролетами трапа ниже радиорубки, но точно под ней. Было бы разумно поселить Кохлера именно там. Вероятно, у него есть койка и в рубке. Удалось ли вам выяснить, есть ли на яхте второй радист?

— Не было, — ответил дон Андрее. — Сегодня они отправят самолет за заменой.

— В таком случае операцию следует произвести сегодня, — заметил я.