Колокол (СИ)

— Не трогай, на не велено. Если не очнется, влетит нам с тобой, сильно ты его приложил.

— Ну, я хотел, чтобы наверняка, без шума.

Сквозь густой туман боли Виталий слышал голоса. Долетали обрывки фраз, которые новыми ударами били молотом по итак раскаленным наковальням. Понятно, что речь идет о нем. Раз не убили сразу, значит, расчет был верный. А вот удастся ли выбраться, вопрос. Он открыл один глаз. Поток света влетел стрелой в голову, отчего стало невыносимо больно, и Виталий отключился.

В комнату вошли три человека. Один был высокий худощавый элегантный джентльмен с черным кожаным саквояжем. Другие господа разительно друг от друга не отличались, оба были уже не молоды, довольно тучны, невысокого роста, две свиньи из высшего общества.

Два вурдалака вскочили и вытянулись перед ними.

— Вот, он недавно опять отключился, — начал свой неуклюжий доклад один из них.

— Молчать! — нервно крикнула одна из свиней, — мистер Пауэр, — обратился он к высокому джентльмену, — на нужны еще эти дебилы?

— Я уверен, что наш гость не представляет угрозы.

— Вы свободны, ждите нас за дверью, — грозно приказал он вурдалакам. Те поклонились и не стали задерживаться.

Мистер Пауэр поставил на стол саквояж. Вытащив оттуда не большой флакон, он аккуратно из него смочил вату и приложил ее к носу Виталия.

Виталий очнулся. Острая боль пронзила голову, но резкий запах нашатыря вновь вернул его в сознание. Он с трудом различал предметы вокруг себя. Чуть правее от него стояли да толстяка, высокий худой мужчина перед ним надевал на костюм хирургический халат.

— Мистер Уотсон, вы очнулись. Что ж, тем хуже для Вас. Теперь долго Вы не сможете заслужить смерти, — улыбнувшись, сказал высокий мужчина.

— Ты нам все расскажешь! — вскрикнул один из толстяков, — мы все знаем, так что не надо играть в дурака!

— Если вы все знаете, зачем весь этот цирк? — Виталий с трудом говорил. Смутные очертания содержимого саквояжа не предвещали ничего хорошего.

— Это уже нам решать, мистер Уотсон, или как правильнее, мистер Иванов?

Виталий попытался усмехнуться. За время войны в тылу он уже попадал в лапы вурдалаков. Эти были не умнее. Опасность скорее таил в себе мистер Пауэр.

— Хорошо, мистер Уотсон. Не будем ходить вокруг да около. Нам известно на кого Вы работаете. Позвольте выразить мое восхищение Вашей работой. Но все-таки придти сюда самому, было большой ошибкой. Я понимаю, что Вы не захотите нам добровольно все рассказать, поэтому мне придется прибегнуть к несколько негуманным методам.

Мистер Пауэр взял шприц с какой-то мутноватой жидкостью и ввел инъекцию в руку Виталия. На секунду боль прошла, голова стала ясной, он смог спокойно вздохнуть, как в тот же момент острая боль с удвоенной силой пронизала все тело.

Мистер Пауэр взял из саквояжа кусачки по металлу, надел защитные очки и начал медленно подходить к Виталию. Сердце сжалось, руки что было сил напряглись, пытаясь высвободиться, но все было тщетно. Виталий вспомнил, чему его учил Лю, он посмотрел перед собой, потом наверх, глаза закрывались, сознание шаг за шагом уходило вглубь тумана, боль отступала перед напором спокойствия, безмятежности.

Лю вошел в центральный вход департамента. Возле стойки администрации стоял Дима и о чем-то болтал с секретаршами, показывая что-то руками, отчего девушки тихо смеялись. Вурдалаки чуть поодаль смотрели на мониторы, периодически поглядывая на часы.

Лю показал глазами Диме, и он, попрощавшись с девушками, пошел к лифту. Когда лифт приехал, возле него стояло уже более десяти человек. Когда двери лифта уже почти закрылись, один из охранников с криком: «Эй, вы куда!» бросился к ним. Двери закрылись прямо перед его носом.

— Код 51, повторяю, код 51!

— Вас понял, группа на выезде, ожидайте.

— Как это на выезде, у нас вторжение!

— Группа на выезде в центральном банке, ожидайте.

Вурдалаки засуетились, один бросился закрывать двери, другие бросились вверх по лестнице. Девушки спрятались за стойку и тихо сидели, не в силах покинуть холл от страха.

Лифт поднимался долго. Дима посмотрел на Лю. Тот был сдержан как всегда. Возле него стояли еще десять таких же как он близнецов.

— Любишь ты мистику, Лю.

— Я не могу надеяться только на свою силу, Дмитрий. Я не должен прерывать сеанс, если меня убьют, сколько времени будет потеряно?

— Ну, так это судьба, как повезет.

— Я сам здесь судьба, — твердо сказал Лю, — свою судьбу я решаю сам.

— Мне кажется, ты заблуждаешься. Жаль, нет здесь Николая, он бы тебе объяснил.

— Мы уже это все обсуждали вместе, и не один раз, пока моя теория работает.

— Поживем, увидим. Приехали.

Лифт остановился. Двери открылись. Два охранника остолбенело смотрели в кабину лифта — она была пуста! Не уловимое движение ветра пронеслось возле них. Один из них обернулся, тут же страшный удар кулака Димы свалил его с ног, второй охранник пал задушенный одним из близнецов Лю.

— Зачем ты так жестоко, надо помягче.

— Это не люди, это звери, — сказал Лю, — ты хоть представляешь, что они сделали с Виталием? Надеюсь, он ушел раньше.