Колокола истории

Хорошо, скажет читатель. Пусть модель типа Старого Порядка, пусть прошлое-в-будущем или будущее-в-прошлом, раз в Европейскую цивилизацию — на счастье или на горе — встроена способность манипуляций со Временем, «путешествий» в нем. Но ведь Старый Порядок был миром неравенства, эксплуатации и угнетения, несправедливости — все это стало вопиющим к концу существования этого строя! Так к чему же нас призывают? К созданию нового эксплуататорского строя? На это я отвечу: неэксплуататорских 'социальных систем не бывает. Эксплуатация и неравенство родились вместе с обществом, а неравенство, иерархия — так вообще вместе с социальностью. Различия лишь в форме и уровне. Новый строй все равно будет неэгалитарным и эксплуататорским. Весь вопрос — в какой степени. И насколько индивид будет защищен от крайностей неравенства и эксплуатации; какими средствами социальной защиты, каким полем для маневра он будет обладать. Поэтому поворот от утопических планов к реалистическим, принимающим социальную несправедливость, неравенство и эксплуатацию как данное, отказ от первых как от ложных — необходим. Более того, он — показатель социальной зрелости.

Последние 200 лет многие мыслители разрабатывали планы построения счастливого «царства будущего» — эгалитарного, без эксплуатации и угнетения, царства свободы и братства. Вокруг и на основе этого строились главные идеологические и политические проекты Современности. Но приводили они — при их реализации — к новому, как минимум не меньшему неравенству, к еще более жесткому социальному контролю, к более интенсивной эксплуатации: благими намерениями дорога в ад вымощена. Так, может не стоит больше повторять ошибки, а попробовать руководствоваться неблагими или не совсем благими намерениями? Не революционно или реакционно утопическими и мечтательными, а реалистическими?

Думаю, по иронии Истории, если нам и придется сознательно «строить» — насколько в истории вообще возможно что-либо сознательно строить — мир XXI в., то это должно быть строительство эксплуататорского (минимально), антагонистического (минимально), неэгалитарного (минимально), несправедливого (минимально) социума, в котором различные формы и отношения эксплуатации и неравенства уравновешивают (максимально или, скажем так: насколько это возможно) и нейтрализуют друг друга (опять же, насколько это возможно), позволяя индивиду использовать их противоречия, выбирать из многообразия ситуаций, увертываться от Власти, созидать свой мир. Для меня реально «строительство» чего-либо в истории — это создание таких условий, которые гарантируют некое общественное пространство, в котором индивиды в постоянной конкуренции друг с другом могут обеспечить себе достойную жизнь. Создание условий «достойной жизни» (при всей расплывчатости и неопределенности этого словосочетания) означает отсечение неких крайностей, это не «борьба за», а «борьба против». Это согласие по поводу того, что недопустимо и неприемлемо, а потому исключаются по определению те или иные средства достижения неких целей, какими бы благими эти цели ни были. Лучший способ отсечения крайностей — их уравновешивание, создание «социального эллипса», общества с двумя центрами. Разумеется, осуществить такую программу намного труднее, чем заявить. И все же: вначале было Слово.

Приведет ли такой путь в «социальный рай»? Конечно, нет. Но он с наибольшей вероятностью не приведет в социальный ад. Не приведет в «социальный рай» — потому что так не задумано, да и «социальный рай» невозможен. Как невозможно «Царство Добра». Такое царство — опиум дураков и миф тех, кто под видом революционных вождей масс более или менее осознанно метит на место и роль новых господ, властителей и эксплуататоров. Царство Добра вообще, невозможно, ибо мир, как и человек, несовершенен и несправедлив. Зло нельзя победить. Но его можно и должно сдерживать, ограничивать и сводить к минимуму.

Проект создания минимально, т. е. ограниченно эксплуататорского, несправедливого и неэгалитарного мира основан на идее сдерживания и ограничения Зла. Это и есть реализм, противостоящий утопизму и одному из самых страшных (так оказалось на практике, хотя многое проглядывало уже и в теории) созданий европейской мыслительной традиции — Утопии.

Утопия по сути есть мир, где внешние — объектные и объективные условия существования человека приведены в такой порядок, в такую систему, что в субъекте уже нет нужды. Идеальное общество Утопии — это общество без субъекта, общество вытесненного субъекта, общество без исторической необходимости в субъекте. Управляющие в таком обществе (и таким обществом) должны быть, по определению, антисубъектно ориентированными. Стремление к утопии — это прежде всего воля европейского исторического субъекта к смерти, к без-временью; воля, оправдываемая идеалами всеобщей социальной справедливости и добра.