Колокольчики мои

— А может, тебе, Егорка, показалось, что у тебя с животом что-то начинается?

Егор приложил ладонь к животу, прислушался: показалось или не показалось? Непонятно что-то.

— Вроде бы не показалось, — сказал он.

— Тогда Затейник где-то здесь. — Арканя полностью доверял животу Егора.

Они пошли, оглядываясь по сторонам. Асфальтированные дорожки кончились. Скамейки попадались всё реже, отдыхающие тоже. Парк стал уже настоящим лесом.

— Тайга! — шёпотом произнёс Егор. Громко говорить он почему-то боялся.

— Вдруг заблудимся? — забеспокоился Арканя. — Никто нас и не найдёт.

— Вертолётами будут искать, сверху увидят.

— Ну да, увидят! Лес-то вон какой густой.

Только они повернули назад, как услышали смех. Да так близко и так громко, что опять чуть ноги не подкосились. Они нырнули под куст. С листьев на них посыпались горошинки воды. Они прижались друг к другу и боялись пошевелиться. Но никто больше не смеялся. Мальчики посмотрели друг на друга: послышалось им, что ли?

— Мужчина смеялся, да ведь? — спросил Егорка.

— Ага.

Они осторожно высунули головы. И увидели такое! Егор даже зажмурился, а Арканя ойкнул. Под сосной сидели Затейник с Тонькой. И целовались!

— Давай уползём! — прошептал Егор.

— Зашуршим, услышат.

Они затаились под кустом. Куст был мокрый, и у Егора по спине потекла струйка воды. Ему очень хотелось почесаться. Потом в носу защипало.

— Ой, Арканя, я чихну!

— Ты нос пальцами зажми, а рот открой.

Егор зажал нос, а рот открыл. Но чихать всё равно хотелось.

— Не-не могу! — прошипел Егор и чихнул на весь лес.

Вслед за Егором, совершенно неожиданно для себя, чихнул на весь лес и Арканя. От страха они закрыли головы руками и замерли в ожидании ужасных последствий.

Сначала они услышали шаги, хруст веток, а потом прямо над ними раздался голос Затейника:

— Так я и знал! А ну-ка, вылезайте!

Посапывая, они вылезли из-под куста. Прибежала Тонька, затрещала:

— Вот я вам покажу, шпионы! Подглядываете! Совести у вас нет!

— Сама сказала: «За грибами пошла», — буркнул Арканя.

— А я ходила, да не набрала! — Она помахала корзиночкой, в которой лежало четыре гриба. — Кто вас просил подглядывать, кто?

— Очень нам нужно подглядывать, — сказал Егор и покосился на Затейника. Тот стоял, скрестив на груди руки, слушал их разговор, будто он тут и ни при чем. — Подожди вот, узнаешь…

— Чего это я узнаю? — перебила его Тонька. — Маме скажете, да?

— Очень нам нужно говорить. — Егор даже обиделся.

— Что мы, маленькие? — сказал Арканя.

— Вот и молодцы. — Затейник положил руку на плечо Егора. — Мужчины должны иметь тайны и хранить их. Но не вздумайте ещё раз подглядывать! — предупредил он. И в глазах его промелькнуло что-то непонятное.

— Мы не подглядывали! — уже довольно решительно заявил Егор.

— Знаю, знаю! — сказал Затейник. — Я всё про вас знаю. А сейчас — марш домой! — Он вытащил из кармана свои часы на цепочке.

«Вдруг сейчас взорвёт нас, — испугался Егор. — Всех до одного». Арканя тоже не отрывал взгляда от часов.

— Не надо, дяденька Затейник, — осмелился Егор.

— Что не надо? — спросил Затейник.

— Мы раз-два — и дома будем, — пообещал Арканя. — Далеко ли тут!

Затейник пожал плечами…

— Так… Одиннадцать тридцать, — произнёс он, глядя на циферблат. — Ровно в двенадцать чтоб вы сидели дома и ели пироги. Пекут у вас сегодня пироги?

— Пекут, — пролепетал Егор. Затейник хлопнул крышечкой часов.

— Вперёд! — приказал он.

И ноги будто сами помчались. Тонька вслед засмеялась. Смейся-смейся. Заплачешь потом, да поздно будет. Утирая слёзы, скажешь: «Зачем я смеялась? Мне бы тоже бежать!» Ничего-то Тонька не знала, похихикивая.

А Егор с Арканей бежали вперёд — по прямой, никуда не сворачивая, и с такой скоростью, что могли бы стать чемпионами. Они перемахнули через забор, перебежали дорогу — всё вперёд и вперёд, через грядки, через лужи. Нигде не останавливались, пока чуть не налетели на Вику Нечаеву. Тут только опомнились.

Если подсчитать, сколько Егор с Арканей ходили шагом, а сколько бегали, то получилось бы, что шагом они почти не ходили. Разве только тогда, когда бежать было уже совсем некуда. Но это случалось очень редко.

— Ненормальные, что ли? — Вика отвернулась от них.

Она сидела на скамейке с третьеклассником Колькой Широковым и болтала ногами. Егор тоже присел на краешек скамейки.

— У меня шнурок на ботинке лопнул. — Он потряс ногой.

Но Вика смотрела кучда-то вдаль. «Сидит и воображает», — подумал Арканя.

Вот она вспорхнула со скамейки и, как птичка, — уселась на качели, которые были привязаны между двух сосен.

Колька разбежался, изо всех сил толкнул руками качели, отпрыгнул в сторону. И Вика победно взлетела над ними. Ее жёлтые волосы распрямились на ветру, как лёгкое крылышко. Колька ещё и ещё раскачивал качели, и мальчишки глядели на Вику как зачарованные.

Качели сами взлетали вверх-вниз, вверх-вниз. И Колька уже был не нужен. Он стоял, подняв руки, словно пытался поймать их. Но каждый новый взлёт качелей становился всё короче и короче. Волосы успокоились и упали на плечи. Она спускалась к ним как будто с небес.