Колокольные дворяне

Подвижный образ жизни – мое спасение. Я закуталась в шерстяную кофту, потом еще и вещи из гардероба забрала, дрожь только усилилась. Не бывает удобных архивов, как здесь милые девушки-сотрудницы целыми днями сидят? Впрочем, они привычные, служба ежедневная, а климат сибирский их закалил. Холод вперемежку с сыростью, иногда солнце.

Аллочка так радовалась, что я нашла данные! При необходимости, заверила она, на сайте архива смогу их снова запросить.

А фотографии нет и, по всей видимости, в архиве не сохранилась. Одна надежда – в Краеведческом отделе Публичной библиотеки рыться – в этом же здании, вход с улицы.

Я поспешно ретировалась, беспорядочно сбрасывая листочки с записями в сумку, надеясь покинуть архив в непростуженном состоянии, еще столько встреч впереди!

Не хватало свалиться с температурой и вспоминать потом, «как я лечилась, и добрые сибиряки помогали мне заваривать целебные травы».

Всего лишь кругом обошла, обогнула здание – и вот я в воротах Тюремного замка, крыльцо в десяти шагах. Какая территориальная компактность!

Библиотека величественная, мраморные лестницы, старинная мебель, ковры.

И пустота. Никого.

Но сбегаются милые женщины на помощь, лица их озаряются улыбками, имя Полины Сергеевны открывает все двери передо мной, как волшебный ключ.

– Да, она звонила нам, мы знаем, что вы ищете сведения о прадеде – священнике. У нас тоже все оцифровано.

Заведующая ввела меня в свой кабинет, опыт запросов у нее накоплен.

– Я введу в поиск компьютера фамилию-имя-отчество, но надежды мало. Сохранившиеся фотографии того периода – редкость.

– Да, и в семейном архиве я ничего не нашла.

Но через пять минут на экране получен ответ: Васильев Алексей Павлович.

Фотография Туленкова, 1884 год.

И на оборотной стороне – надпись: Якову Петровичу Сребренникову от Алексея П. Васильева, 31 октября. В этом году он окончит Тобольскую семинарию.

Серьезное, даже слегка насупленное лицо. Короткие волосы на прямой пробор, сюртук, белый стоячий воротник, галстук завязан бантом. Как сын Георгий на него похож! Да и моя бабушка тоже, нижняя часть лица одинаковая. Да, это мой прадед!

– Но сомнение у меня, Антонина Петровна, – ему здесь восемнадцать лет, значит, он еще учился в семинарии. А одет в штатское, семинаристы ведь форму носили?

– Форму позже ввели. В 1884-м семинаристы снимались именно так, посмотрите. – На экране возникли фотографии выпускников семинарии восьмидесятых – форма одежды точно соответствовала найденному нами портрету, сделанному в ателье Туленкова. – Вам повезло, Светлана. – Антонина Петровна сияет. – Я сама не надеялась, что найдем. Планы города того времени – это без труда, здания – иногда, ведь многие разрушены, а снимки делались не систематически. Гравюры иногда помогают, нам их жители города приносят. Тобольск особенное место, это сейчас мы в захолустье, даже аэропорт нам не полагается. А долгое время – столица Сибири!

– По-моему, Тобольск становится городом-музеем. Местом, куда многие стремятся попасть. Из окна моей гостиницы огромные буквы торгового центра видны. «Сибирская жемчужина». Буквы электрические каждый вечер о том напоминают.

И купола огнем горят, и мраморные лестницы поразительной ширины, и просторные залы. Гордость и слава края потихоньку восстанавливаются.

– Значит, что-то уже достигнуто, раз вы не разочарованы. – Антонина Петровна улыбнулась. Длинная серая кофта на ней, темные волосы на прямой пробор расчесаны, аккуратное каре, вполне соответствующая роду занятий стрижка, а в глазах некоторая робость, такая бывает у людей, постоянно чувствующих себя в чем-то виноватыми. – Я тоже пишу, знаете. Раньше в обычной библиотеке работала и в голову ничего такого не приходило. А здесь… хранитель истории, я в периодике печатаюсь.

Думаю о прошлом, сопоставляю факты. Будто другая жизнь началась. Вот номер файла, возьмите. Пройдете в хранилище, это за воротами справа, там железная дверь, вы увидите. Сделаете заказ – вам фото скопируют на дискету. Или на электронную почту пришлют, как договоритесь.

– А сколько времени займет процедура? Антонина Петровна, ну пожалуйста! – прямо здесь скопировать никак нельзя?

– У меня телефоном сфотографируйте. На всякий случай. А по правилам – через наш отдел выдачи документов. – Вздохнула. – Там много формальностей, но ничем помочь не смогу.

В айфоне я уносила подтверждения тому, что день прошел не зря. Оттиски документов некачественные, но рассмотреть можно. И клировые ведомости тайком щелкала, и портрет прадеда – мы вместе с Антониной Петровной ракурс выверяли, ровности добивались.

Пристройка, где заветная железная дверь, выглядела сторожкой. Ни названия, ни вывески, бывают обветренные лица, а тут обветренный фасад – краска давно полиняла, оттенки облезлого рыжего цвета. Вдруг – привет из прошлого, реставрационный лоск не наведен. «Вот так выглядели здания нашего города в советские времена» – иногда сохраняют такие свидетельства нарочно. А в этом случае – просто руки не дошли, все стены не облагородишь.