Колониальные войны. Случайная переменная

       Он с опаской осмотрел гигантских лошадей, которые внешне мало чем отличались от медведя – шесть когтистых лап, чешуйчатые пластины, желтая полоса светочувствительных рецепторов от лба до хвоста. Только пасть у них была поменьше, а вместо передних челюстей свисали пучки длинных подвижных хоботков, которыми они слизывали корку плесени с куполов леса или выщипывали мох пустоши. Твари, хоть и выглядели грозно, были вегетарианцами.

       Бо проверил надежность кожаной сбруи и ловко взобрался в седло. К его удивлению, Димитро проявил неожиданную ловкость, оседлав соседнюю. И только оказавшись верхом, Бо понял, что абсолютно не представляет, как управлять этим созданием. Если принцип поводьев он понимал, то каким способом заставить животное тронуться с места, он сообразить не мог. А стучать ботинками по чешуе панциря было бы себе во вред. Вопреки ожиданию память никаких подсказок не дала.

       – У них продувные легкие,– напомнил Димитро, подъехав к нему вплотную.

       – Мне не нужно знать их анатомию,– разозлился Бо.– Как ты ее сдвинул с места?

       – Есть передние ноздри на морде, через которые она вдыхает воздух, а есть задние, выдувные,– парень перегнулся, показывая на шею лошади,– через которые выдыхает… как жабры. Нащупай между пластинами панциря мягкое мокрое место. Вожжи крепятся к передним ноздрям, и ими ты рулишь и останавливаешь. А выдувные ноздри очень чувствительные: чуть надави, и она двинется.

       Бо просунул ладонь между пластинами панциря на шее животного и нащупал бугристые углубления, которые отводили из легких не только воздух, но и какую-то сопливую слизь. Лошадь вздрогнула и послушно тронулась с места. Ее манера переставлять при ходьбе шесть лап была специфической – спина так интенсивно изгибалась, что заставляла седло вилять из стороны в сторону с угрожающей амплитудой. Это напоминало движения ящерицы или змеи. Бо даже усомнился в своем выборе: теперь колесный вездеход не казался таким отталкивающим.

       Окраина начиналась сразу за конюшней, поэтому беглецы покинули поселок, не привлекая внимания. А оказавшись на просторе пустыря, Бо сразу отбросил сомнения. Когда лошади пошли галопом, манера двигаться изменилась, и все виляния прекратились. Зато преимущество шести лап сказались сразу: твари были настолько быстрыми и проворными, что от верховой езды захватывало дух. Бо был уверен, что лошади без труда смогут взобраться на любое нагромождение куполов и будут скакать по лесу с такой же скоростью и ловкостью.

       Они двигались параллельно тропе на значительном удалении от нее, стараясь держаться края Тяжелого леса подальше от стены корабля. Пыль плотной стеной висела вокруг, создавая ощущение тумана, и лишь за их спинами, потревоженная лошадьми, начинала вихриться и раскачиваться. В полном безветрии это оставляло заметный воздушный след, который долго держался в воздухе. Бо надеялся, что диггеры увяжутся за ними по этому следу.

       – Куда мы едем?– Димитро совершенно освоился с управлением лошади и теперь держался рядом, переполненный восторгом.

       – Найдем наш лагерь у реки,– Бо непроизвольно посматривал в левую сторону, где за пеленой пыльного тумана стоял корабль. Его не было видно, хотя временами зубчатые конуры зловеще проступали из серой мглы, зато было хорошо слышно. Корабль ворочался, скрежетал металлом, сопел трубами – он оживал от долгой спячки.

       Димитро понимающе кивнул:

       – Если мы так торопимся,– не унимался он,– почему не выехали раньше?

       – Сколько людей ты видел сейчас в поселке?– спросил Бо, не оборачиваясь.

       Лошади двигались практически бесшумно, и разговаривать можно было, не напрягая связки.

       – Не меньше сотни.

       – Не понимаешь?– Бо повернулся к парню.– Сейчас мы двое из сотни. Скоро весь поселок бросится врассыпную. А ночью мы бы были двое из двоих. Чтобы сбежать от корабля, нужна не скорость и не скрытность. Они все равно обнаружат и догонят…

       – Нельзя привлекать к себе внимание,– догадался Димитро.

       – Верно. У них сейчас много забот: готовятся к атаке, много суеты, волнение, неразбериха. И это единственный шанс для нас улизнуть, пока им до нас дела нет.

       Лошади замедлили ход, когда под их лапами мягкий мох сменился булыжниками – река была уже совсем рядом. Они все равно двигались слишком быстро, и Бо натянул поводья, замедляя животных, которые теперь хищно цокали когтями по камням.

       – Наш лагерь там,– Димитро указал в сторону корабля.

       Бо не ответил, напряженно всматриваясь в купола леса. Он резко дернул поводья, заставив животное обиженно фыркнуть и присесть на задние лапы:

       – Здесь,– крикнул он парню, спрыгнув с лошади.– Чего ждешь? Слезай!

       Димитро едва успел спешиться, как Бо сильно ударил свою лошадь по чувствительным задним ноздрям, заставив ее взвиться в воздух. Она вскрикнула и рванулась в туман, не разбирая дороги, а за ней последовала вторая лошадь, гонимая испугом.

       Бо надел на руку браслет термического камуфляжа, и настроил его на радиус в два метра. Хотя его датчики не зафиксировали сканирования, эта предосторожность гарантированно скроет их от чувствительной электроники кораблей Кэйко и Иверы.