Колония

Неожиданно все замолкли и начали медленно отходить от окон – титан снова начал со свистом вбирать воздух в легкие, которые, казалось, имели бесконечный объем. Наконец, свист прекратился, и на секунду воцарилась тишина, которая походила на затишье перед бурей. Титан сделал шаг вперед и заревел, при этом разводя передние лапы широко в стороны. Одной из них он задел радиовышку, которая сильно накренилась, но не упала.

– Нужно отправить сигнал! – догадался Маркус и бросился к своему рабочему месту.

Он написал два сообщения остальным базам – первое содержало лишь три буквы: “SOS”, а во втором было чуть больше информации: “На Альфу напал титан”. Маркус нажал на кнопку “Отправить” и подгонял медленную машину различными ругательствами.

“Отправка сообщений… 1 из 2” – вывелось на дисплее, а затем единичка сменилась на двойку – первое сообщение ушло.

– Отлич… – начал было Маркус, но не договорил.

“Ошибка. Проверьте сигнал. Количество неотправленных сообщений: 1”. Маркус поднял взгляд – радиовышка лежала посреди взлетной площадки, безнадежно придавив собой вертолет.

Ангус наблюдал ту же картину со стороны столовой. В нем боролись два желания – скорее побежать к переходу в бункер и спрятаться или же остаться на месте и наблюдать. Титан замолк, но никаких действий по-прежнему не предпринимал. Слышались лишь новые удары в бочку.

Бум! Бум!

Шаги становились громче, и скоро прожектор выхватил из темноты еще один силуэт. “Они охотятся вместе” – подумал доктор и невольно улыбнулся. Столько уникальных открытий за один вечер – больше, чем за все три месяца. Ангус боялся себе признаться, что действительно находит происходящее очень интересным, но успокаивал себя тем, что помочь товарищам никак не может.

Второй титан тоже подошел к лаборатории, будто понимая, что там – добыча. Оба монстра вдруг развернулись и с размаху ударили хвостами по корпусу, разбивая стекла и ломая балки. Ангус отвернулся и направился к переходу в бункер – видеть эту сцену ему уже не хотелось.

Прожектор больше не висел на стене и не выхватывал новые силуэты – видимо, он был разбит еще одним нежеланным гостем.

Глава 8: Зарождение подозрений

– И следующие сутки вы провели в бункере?

Доктор взял со стола очки и снова их надел, а затем поднял взгляд на Райтнова.

– Да, Алекс, именно так. Я спрятался под одним из спальных мест в комнате номер один, и…

Он запнулся и опустил взгляд на стол, как будто на нем что-то было написано, а затем продолжил:

– …и мне действительно стыдно за это.

В столовой воцарилась тишина, лишь доктор тихонько всхлипывал – будто ребенок, готовый заплакать. Он рассказал хорошую историю, и Райтнов начал сомневаться в обоснованности своих подозрений: что если он говорит правду и действительно все это время был совсем рядом? Алекс бросил взгляд на Гордона – тот монотонно поглаживал бороду правой рукой и задумчиво смотрел на Ангуса. Барни же сидел хмурый и о чем-то думал, и по его лицу невозможно было что-либо определить.

Райтнов снова и снова воспроизводил в памяти, как он обыскивал бункер – и это лишь усиливало сомнения. Так обычно бывает, когда ищешь какую-то вещь. Думаешь, что она на столе, но ее там нет. Само собой, потому что на самом деле ты ее видел буквально час назад в выдвижном ящике стола – но и там ее нет. Райтнов не мог вспомнить, проверял ли он спальные места в каждой комнате. Из раздумий его вывел мягкий голос Эмилии:

– Не вините себя, Ангус – вы не виноваты. Страх – это древний инстинкт, помогающий нам выживать, и вам он тоже помог. Вы никак не могли помочь своим друзьям.

– Я бы повел себя так же, – согласился Айзек, – едва ли простые ученые вроде нас могли бы что-либо противопоставить титану в такой ситуации.

Доктор признательно кивнул и, не поднимая взгляд, продолжил:

– Всю ночь я не спал и лишь прислушивался. Иногда мне казалось, что я слышал приглушенные голоса и даже крики, но я не был уверен, что они настоящие. Я вполне допускал, что это мой мозг воспроизводит крики тех бедняг, которые погибли в лаборатории – они были полны ужаса и крепко въелись в мое подсознание.

Райтнов сделал большой глоток капучино. Напиток еще не успел остыть и неприятно обжег горло, поэтому он поморщился, а затем задал вопрос:

– Я допускаю, что мог вас не заметить – я действительно не смотрел под спальными местами. С другой стороны – они очень компактные, и под ними было бы тесновато даже человеку с вашим, доктор, телосложением. Но я точно помню, что на следующий день я обошел все комнаты бункера и нарочно громко спрашивал, есть ли кто рядом. Неужели вы были настолько напуганы, что не отозвались даже на мой голос?

Ангус поправил очки и снова поднял взгляд.

– Я согласен, что это выглядит странно, и на вашем месте я тоже начал бы что-то подозревать. Но, тем не менее, мое объяснение будет простым – ближе к утру я наконец совсем вырубился и попросту ничего не слышал. А когда я проснулся, был уже вечер – часы показывали 19:37, и в такое позднее время я уже не рискнул выходить, так как боялся их возвращения. Вы находите мои рассуждения логичными?