Колония строгого режима (СИ)

— А что так рано? — забурчал Виктор, — Спать не даете.

Сразу попер наверх досыпать.

Там ему уже не дали снова лечь в вожделенную постель.

— Пора, Виктор. Уже почти полдень. Ты мне не открыл утром дверь. Пришлось просить Паланита и Фелодона помочь. А ты, оказывается, изнутри закрылся.

— Я спать хочу, Волонод, а не обедать с вершителями.

Тот только развел руками.

— Он нас казнит, если не приведем тебя.

Это был серьезный аргумент. Пришлось подчиниться.

Злой, нацепил на себя костюм, кое-как отряхнув его от пыли с ковра сиятельной особы, и поплелся за ними вниз.

Волонод пригнал его карету прямо к дверям. Они расселись, спешно тронулись в сторону дворца.

Въехали на площадь с красным драконом. На сей раз увидели только одного коленопреклоненного старца. Он усердно кивал идолу красным колпаком, шептал молитвы.

У дворца не было толпы вельмож. Как пояснил Волонод, их запускают вовнутрь только по вечерам. У него же исключительный случай, как у посла. Потом подумал и поправился:

— Как я знаю, послов принимает тоже вечером.

Они сошли с транспорта, дождались лакея. Паланит ему что-то заветное нашептал.

Оставалось дожидаться особого приглашения.

— Скажи Волонод, — спросил Виктор. — А видали ли вы живого дракона Буд?

Тот потряс головой:

— Нет, не видали. Драконы живут далеко за этими горами в поднебесной ледяной стране. Священники говорят, что никто из смертных не вступал еще на землю страны Буд. Если кто посмеет это сделать, на месте превратится в сосульку.

— Но ведь пролетающих над вами видали? — настаивал Виктор. — Я несколько раз видел. Даже однажды слышал его рык. Страшный рык.

Волонод выслушал его с открытым ртом, потом быстро перевел и купцам, чтобы они тоже удивленно уставились на него.

— Когда же ты слышал его божественный голос, Виктор? — придя в себя, спросил Волонод.

— Почти год прошел. А что?

Волонод замялся перед ответом, о чем-то проговорил с купцами, потом сказал Виктору:

— Считается, что только избранные имеют честь слышать голос Буд. Если ты на самом деле слышал, тогда и ты избранный драконом Буд.

— Избранным на что? — не понял Виктор.

— Я не знаю. Это очень непростой вопрос. Можно у священников спросить, если захочешь с ними пообщаться.

— Почему бы и не захотеть? — пожал плечами Виктор. — Пообщаюсь, пока в Сонаре нахожусь.

Открылись парадные двери, возник лакей с колокольцами на палке. Они прошли с их звоном в зал, где обедать изволила сиятельная чета.

Купцы в зал не вошли. Они притормозили возле лакея, а Виктор еще попросил Волонода тоже остаться с ними.

— Но, кто переводить будет? — попытался возразить он.

— Не твоя печаль. Стой тут, и все. Нужно будешь, сам позову.

Виктор отпихнул лакея, произносивший в дверях тираду по случаю появления посла и пошел прямиком к огромному столу, на вершине которого восседали Бадалах и Эхи. За их спиной стояли несколько непонятных кто пожилых людей в помпезных одеяниях, четыре офицера в сверкающих доспехах и множество слуг и служанок.

На другом конце километрового стола стоял табурет, видимо рассчитанный на его зад.

Виктор по пути прихватил его, понес в сторону сиятельного Бадалаха и сел с ним рядом.

Решил сразу поставить точки над и. Если взбухнет сейчас, войны не миновать. Придется сразу разнести к чертовой матери это осиное гнездо рабовладельчества. Если проглотит, то можно обождать с этим еще некоторое время.

Бадалах проглотил. Не только проглотил, но и тщательно прожевал.

Он широко улыбнулся Виктору, обнажив желтые кривые зубы, пролопотал что-то непонятное. Виктору этого и надо было. Показал рукой в сторону служанок и спросил:

— Кто может переводить с рурского языка?

Вперед двинулись несколько человек; среди них была и будущая Мария.

— Ты! — Виктор указал на нее. — Иди сюда и переводи.

Служанка поспешно встала за их спинами и перевела слова вершителя:

— Сиятельство спрашивает, не хочешь ли ты вместе с ним испить жидкость грез?

— О! С удовольствием!

После перевода Бадалах подал знак. Быстренько на столе возле них поставили на четверть опустевшую подарочную бутыль.

Виктор про себя присвистнул. Это же надо за ночь литра три хлопнул. То-то у него мешки под глазами теперь такие.

Слуги разлили в знакомые Виктору стеклянные стаканы по полной и отошли.

— Почему сиятельная супруга вершителя не пьет? — с усмешкой спросил Виктор, глядя, какие томные взгляды она бросает на него.

Узнав значение вопроса посла, Бадалах махнул рукой, чтобы и сиятельной супруге налили.

— Мы, русские, первый раз пьем эту жидкость за прекрасных женщин, и только стоя. Позволит ли вершитель и тут придерживаться наших правил, выпить за прекрасную Эхи.

Не дожидаясь пока Бадалах замутневшим с перепоя сознанием сообразит что ответить, он поднялся со стаканом в руке и вопросительно посмотрел на Бадалаха.

Когда и тот грузно оторвал седалище с табурета, вздох прошел среди присутствующих свидетелей такого невероятного подчинения.

Выпил Бадалах до дна и грузно рухнул обратно на табурет. Виктор, улыбаясь Эхи, тоже выпил и принялся за угощения. Только теперь он уяснил себе, что голоден как зверь.