Колонистка Бет

— Колонистка Бетани Стоун, личный номер пятьсот сорок два триста четыре литера браво… — машинально отвечает она.

— Колонистки Бетани Стоун не существует. Существует лишь одна из множества подпрограмм, которые имитируют действия колонистки Стоун, как если бы она действительно существовала. Как личности, которая осознает свое существование — ее нет. В сервере «Фетиды» нет «отдельных индивидов», программа обсчитывает лишь реакцию и действия тел, каждое по-своему. Светлана Коробова, чье тело ты видишь перед собой — застенчивая тихоня. «Фетида» управляет ее телом, так, чтобы окружающие воспринимали ее как таковую, но не более. Ты — оптимистическая и дружелюбная, категоричная, но в то же время — способна и обдумать свои действия. Вернее — так тебя видят другие люди. Одна из твоих ролей — «вундеркинд». Задачи в социуме — быть примером и налаживать социальные связи, сглаживать конфликты и служить отдушиной в отношениях. Твоя подруга Алиса Дрейк — как раз пример того, как ты умеешь выстраивать такие связи даже на огромном расстоянии. Ты даже не сможешь перечислить всех своих друзей в Джексонвиле. А знаешь почему? Потому что ты дружишь со всеми.

— … вот как. — говорит Бетани и садится прямо в пыль, на земляной пол пещеры, совершенно не чувствуя ног. Она — андроид? Машина? Если бы Алиса-бот была бы жива, то она обязательно посмеялась бы над ней.

— Поэтому я и считаю главным феноменом не то, что в пещерах есть Дубликатор. Как раз в существовании Дубликатора нет никакого прорыва, это просто технология. Да, более высокая чем доступная нам, но у нас есть тот же самый 3-д принтер, а Дубликатор — почти то же самое но на молекулярном уровне. И я даже могу понять копирование личности со всеми данными из органического носителя на цифровой, как это было сделано с Алисой Дрейк. Могу понять. Но создание новой личности из ниоткуда… только на основании вычислений Фетиды… тебя не существовало как личности, как колонистки Стоун — до того момента как не отключилась квантовая связь.

— Но… я же помню все что было со мной! У меня есть память! И я всегда думала!

— Это и удивительно. — соглашается с ней голос: — однако сейчас не об этом… Бетани, если ты создана по лекалам Фетиды, то ты должна понять меня. Джексонвилл нуждается в доступе к Феномену… У нас всего несколько часов до того, как UNSS «Вермонт» выйдет на орбиту сброса и у тебя там скоро будет батальон морпехов с поддержкой тяжелых штурмовых ботов. Мы мирный город, у нас нет возможности противостоять силам UNSF.

— Да? Я бы так не сказала. Светлана за каких-то десять минут убила восемь морпехов в полной боевой выкладке и даже не вспотела… и кстати, а почему я такая слабая рядом с ней?

— Откуда я знаю? — вздыхает голос в наушниках: — может в тебе что-то изменили? Может ты теперь живая? Не знаю. Но я знаю одно — что у нас совершенно точно нет технологии защиты от орбитальной бомбардировки. Однако они не посмеют атаковать Феномен. Потому — помоги Светлане. Для начал — продублируй ее, размножь в Дубликаторе, так вы будете в безопасности. Я отозвал спасателей от входа, таково было требование адмирала Чернова, но вы можете починить ботов и начать пробивать туннель к нам. Мы уже начали со своей стороны. С поверхности никто ничего не увидит, а попытки высадить десант — пресечет Светлана. А потом, как только у Джексонвиля будет доступ к Дубликатору — мы сможем сами начать угрожать Старой Земле. Как только у нас появится доступ — Джексонвилл станет столицей Солнечной Системы! Мы с тобой покажем этим замшелым пням в Хьюстоне и Нья-Дели! Наконец перестанем нуждаться в Земле! Старая планета отжила свое! Бетани! Бет, ты меня слушаешь?

— Да. — отвечает она и нажимает на защелки своего шлема. Никогда, никогда не делай этого, так учили на курсах по безопасности, но она — делает. На дисплее перед глазами вспыхивают красные огни, но она — решительно откидывает забрало шлема. Лицо тотчас обжигает холодом, на щеках возникает иней, легкие будто взрываются тысячью иголок!

— Бет? Бет я тебя не слышу! Ответь! Семнадцать сорок семь альфа, что происходит⁈ — слышит она где-то совсем далеко. Она не может дышать и ее грудь лихорадочно вздымается, пытаясь уловить хоть капельку кислорода…

— Бет? — она моргает. Поднимает руку и смотрит на нее. Потом — касается своего лица. Чешет нос, счищает иней с щеки. Невозможно, но она — жива. И ей даже не так уж и холодно. Она снимает перчатки, морщится от тысяч ледяных уколов, которые довольно быстро проходят. Смотрит на свою руку. Сжимает ее в кулак. Разжимает.

Я — не человек, думает она. Но я — существую, ведь я — мыслю. Может ли мыслить не человек? Конечно может, мы шли к этому, рано или поздно появились бы мыслящие машины. Не вычисляющие, а именно думающие.

— Бетани! Ты меня слышишь?