Колонисты

Я тяжело вздохнул. У меня были только вопросы и догадки и никаких точных ответов. Но ничего, обо всем этом можно спросить Иваныча — он мужик битый, наверняка знает и ответит.

Только я вспомнил о напарнике, как он тут же и появился.

— Пойдем, — сказал он.

Он ничего не рассказывал, а я ни о чем не стал пока спрашивать.

Мы вновь оказались возле здания склада, где еще утром получили свое первое оружие, одежду и снаряжение.

Иваныч шагнул внутрь коридора и сразу направился к окну.

— О, колонисты! — хмыкнул кладовщик.

Сейчас, когда мое зрение полностью восстановилось, я смог его рассмотреть в подробностях.

Возрастом он был за 40 лет, вернее, ближе к 50 годам. Его фигура сохранилась отлично, визуально не было видно участков с дряблой, обвисшей кожей или же характерного для этого возраста «пивного брюха». Приятные, доброжелательные черты лица располагали к себе: чуть удлиненное лицо, правильные очертания губ и носа, глубоко посаженные голубые, как бы «смеющиеся» глаза и густые брови. Волосы кладовщика, как и брови, были практически седыми, с вкраплением черных волос. Именно седина придавала ему соответствия имеющемуся возрасту, в остальном я дал бы ему не больше 40 лет.

Он сидел, развалившись на стуле, закинув ноги на стол. Но даже в такой расслабленной позе и даже такой, как я, совершенно неопытный в подобных вопросах, сразу определил бывшего военного — было что-то в кладовщике такое…

Подобных личностей тяжело представить в гражданской одежде, это был именно солдат. Более того — его оценивающий взгляд, абсолютное спокойствие, та самая затаенная сила, которую можно было ощутить в напряженной пружине, готовой в любой момент распрямиться, все это навело на мысль о том, что передо мной не просто бывший солдат, а ветеран. Причем не списанный, не сломанный, а вполне пригодный для службы, но, почему-то, сам решивший осесть на складе.

Кладовщик поднялся и подошел к окну.

— С чем пожаловали? Если стволы или вещи потеряли — новое бесплатно не выдаем.

— Сдать шкуры хочу, — ответил ему Иваныч.

— Ты где уже шкуры добыть успел? — удивился кладовщик. — Ваши все вон, по городу шарятся да на солнышке дрыхнут, пузо почесывая.

— Ну а мы по окрестностям прогулялись перед ужином, — усмехнулся Иваныч, — так почем шкуры принимаешь?

— По пятерке за штуку, — ответил кладовщик, — но если сняли аккуратно.

— Проверяй, — Иваныч достал шкуру из своего рюкзака и бросил в лоток под окном. Затем жестом приказал мне снять рюкзак и достал еще две — вторую им добытую и мою.

— Значит так, — пристально рассмотрев принесенные трофеи, заявил кладовщик, — за эти две дам по 5 кредитов, а вот за эту 2, не больше. Уж сильно неаккуратно срезана…

— Ладно, чего уж там, — махнул рукой Иваныч, — перекидывай поровну мне и ему.

Я тут же услышал трель уведомления и развернул интерфейс.

На счет поступило 6 кредитов. Общий счет 2006 кредитов.

— Ну, — сказал Иваныч, обращаясь уже ко мне, — вот и первая получка. Поздравляю.

— Спасибо, — поблагодарил я.

— Чего спасибо? — рассмеялся Иваныч. — Будем отмечать!

Глава 3. Серьезные туристы

«Отмечать», по мнению Иваныча, мы стали весьма своеобразно, во всяком случае, не так, как я ожидал. Празднования по поводу удачного рейда у нас начались прямо здесь, в здании склада, не отходя от окошка.

— Значит так, уважаемый, — заявил Иваныч кладовщику, — нам бы прибарахлиться надо…

— Да не проблема, — радостно прогудел кладовщик, — чего надо?

— Начнем с нормальных рюкзаков. Что есть?

Кладовщик молча ушел куда-то в глубину склада, а затем появился с охапкой вещей в руках. Все вещи, которые он приволок, оказались рюкзаками. Самых разных расцветок, размеров и типов.

Кладовщик вертел их все по очереди в руках, показывая нам, а мы оценивали внешний вид. Лично мне понравился вполне себе обычный рюкзачок, похожий на те, что на Земле таскают студенты-специалисты, каким до недавнего времени я являлся и сам. Подобный рюкзак мне был привычен и удобен, но Иваныч его забраковал. В результате, взяли мы нечто похожее на туристические экземпляры, литров на 50–60. В них было два больших отделения. Причем одно из них было полностью обшито чем-то наподобие полиэтилена.

Я не обратил внимания на это, а вот Иваныч аж языком прищелкнул.

— То, что надо, — сказал он, — просто песня!

— И что в этом такого хорошего? — спросил я.

— Ты свой старый рюкзак понюхай и посмотри, что в нем после таскания шкур осталось, — предложил он.

Я проверять не стал, сразу догадавшись, о чем говорил напарник. От моего вещмешка воняло так, что самому противно было.

Вот-вот, — ухмыльнулся Иваныч, заметив мою брезгливую гримасу, — а в этих притащил шкуры в город, помыл, высушил и они как новые.

Первой покупкой как раз и стали облюбованные старшим товарищем два рюкзака.

— Так, — сказал напарник, — теперь будем экипировать тебя.

— Тебя как звать-то, мил человек? — поинтересовался Иваныч у кладовщика.

— Игорь Анатольевич, — ответил тот.

Иваныч представился в ответ, представив и меня.