Колонизация Новороссийского края и первые шаги его по пути культуры. Исторический этюд

бы все это наверное выплатили с неменьшего аккуратностью, чем итальянцы, немцы и евреи. Почему бы их не поставить под власть бюро иностранных колоний? Освобождение их на 5 лет от власти капитан-исправников и от известных налогов (которых было бы долго перечислять) было бы для них большим благодеянием. В это время поселенцы могли бы поправить свои дела, затем уплачивать правительству умеренные налоги и погашать понемногу ежегодно ту маленькую ссуду, которую им выдали. Я не хочу сказать, чтобы управление колоний (иностранных) было совершенное... но я убежден, что наши русские колонии чувствовали бы себя очень хорошо, если бы они были поставлены в зависимость от бюро иностранных колоний. В других местах исключительные законы создают злоупотребления, а в России они, по большей части, являются гарантией против нихъ ¹). Трудно что ни- будь прибавить к этим прекрасным строкам иностранца (французского выходца), так хорошо ионявшего нашу колониальную систему. Мы, с своей стороны, заметим только, что так иногда и поступало правительство с русскими подданными (например с раскольниками); к сожалению, это только бывало иногда, а не всегда; обыкновенный же порядок был иной.

Теперь обратимся к владельческой, помещичьей колонизации, материалом для которой служили крепостные, подданные, беглые и т. п. Единственными обладателями обширных пространств Новороссийского края были некогда запорожцы. Но еще в эпоху самостоятельного существования Запорожья, как известно, значительная часть земель их была отдана под поселение сербам, колохам и другим выходцам. Тщетно запорожцы жаловались, просили, протестовали, ссылались на свои права: их вековое достояние постепенно уплывало из их рук. Немедленно после разрушения Сечи (в 1775 г.) их земли стали раздаваться частным лицам, принимавшим на себя обязательство заселить их вольными или крепостными людьми. Земли эти могли получать чиновники, штаб и обер офицеры и иностранцы; исключались только однодворцы, крестьяне и помещичьи люди. Таким образом, искусственно создавалось крупное землевладение в том крае, который до сих пор почти не имел помещичьего и крепостного элемента; минимальным участком было 1,500 десятин удобной земли. Не считалось необхо-

^l) De Иа civilisation. р. 96—98.

димьга, чтобы лицо, берущее землю, находилось на службе в Новороссийском крае; предполагалось, вероятно, что оно может быть хорошим колонизатором, оставаясь в Великороссии или Малороссии. Условия получения земель были очень льготные: на 10 лет давалась льгота от всех повинностей; в течение этого времени владельцы должны были заселить свои участки в таком рассчете, чтобы на каждые 1,500 дес. приходилось по 13 дворов (цифра, как мы видим, небольшая); величина участков колебалась от 1,500 до 12,000 дес.; впрочем, были и такия лица (в роде генер.-прок. Вяземского, Прозоровского), которые получили по несколько десятков тысяч десятинъ ¹). С 1774 г. по 1784 год (в течение 10 лет) новороссийскою и азовскою губенск. канцеляриями было роздано помещикам и под казенные селения 4,470,302 ¹'* дес. удобной и неудобной земли, на которых поселилось 53,511 д. мужск. и 44,098 д. женск. пола, т. е. в среднем на каждую мужск. душу приходилось более чем по 83 дес. ^{1 2}). Мною напечатан найденный г.Манжурою любопытный документ ³), содержащий в себе перечень всех лиц, получивших поземельные участки в одном екатеринославском уезде в 1776 г.; из него оказывается, что 94 лицам было дано здесь около 400,000 дес. удобной и неудобной земли, т. е. в среднем 4,000 дес. на душу; даже регистратор Башнатов н архива-

¹) См. об этом любопытную инструкцию и ценное предисловие ис ней в „Киевск. Стар. ¹¹1882 г., август, стр. 322—330; . С. Пшпчевич, сын известного сербского выходца Сим. Ст. Пншчевича, относится весьма сочувственно к этой раздаче запорожских земель крупным владельцам, потому что этим „содеялась пространная область полезною государству ¹¹; иначе, конечно, и не мог взглянуть на это дело сербский поселенец Новороссии, так как сербы находились в постоянной смертельной враясде с запорожцами из за земель; по он сам приводит такие факты, которые противбречат его взгляду. „Сечь, переименованная селом Покровским, говорит он, подарена бывшему тогда генерал-прокурору князю А. А. Вяземскому при 200,000 дес. земли. Впоследствии времени сии 200,000 дес. -земли заселены 3,000 душ и наследниками князя Вяземского проданы жиду Штиглицу, соделавшомуся коллежским ассеесором, нажившим необъятную сумму денег от содержания им по откупу соляных озер в Тавриде. Таким образом, Штиглиц сделался первым в сем краю помещиком. Такова Россия для бродяг: кто бы смел подумать в прежния времена сказать запорожцам, что их милая Сечь будет со временем принадлежать жиду! ¹¹; см. „Примечания Александра Дишчевича на Новороссийский край ¹¹(„Киевская Старина ¹¹, 1884 г., январь, стр. 121).

²) Записки Од. Общ., , 763 — 764.

^s) Киевск. ¹¹Старина ¹', 1885, г. апрель, стр. 783—790