Колонизация Новороссийского края и первые шаги его по пути культуры. Исторический этюд.

Пишчевич чистосердечно говорит о себе, что только нужда научила его хозяйничать[214]. И нужно думать, что таких, как он, было не мало; не забудем, что он, в качестве офицера, находился в привилегированном состоянии; каково же было положение простых рядовых солдат? Нет никакого сомнения в том, что они пришли в Россию без всяких средств, и понятно, как трудно было им в одно и то же время и обзаводиться хозяйством на новом месте, и исполнять воинскую службу.

Делая общую оценку сербской колонизации, мы должны сознаться, что она не оправдала тех надежд, которые на нее возлагали. Императрица Екатерина II-я в своем указе 18 июня 1763 г. официально засвидетельствовала о неудовлетворительном состоянии Новосербии, заселенной Хорватом[215]; успеху дела немало вредил неспокойный характер этого последнего; он постоянно ссорился и с другими выходцами, и с духовенством[216]. В течение 10 лет (с 1752 по 1762 г.) было истрачено на сербскую колонизацию до 700.000 р.[217] (по нынешнему курсу более 2.500.000 р.). Настоящих сербов при том у Хорвата, Шевича и Депрерадовича было немного; видное место среди поселенцев Новосербии и Славяносербии занимали молдаване, болгары и т. п. Этим можно объяснить быстрое обрусение или, правильнее говоря, омалорусиванье этих славянских выходцев. Академик Гюльденштедт говорит, что волохи и молдаване, обитавшие в пределах Новосербии, по образу жизни совсем подходят к малороссам: у них такие же жилища, такая же одежда, как у малороссиян; для работ земледельческих употребляют не лошадей, а быков, не сохи, а плуги[218]. Из описания елисаветградской провинции, составленного тем же Гюльденштедтом, видно, что состав населения её в 1773—1774 г. был самый разнообразный: греки, сербы, болгары, молдаване и волохи, малороссияне—гетманцы и запорожцы, великоруссы—раскольники и православные, выходцы из Польши и беглые из центральной России; солдаты и т. п.; в одном и том же селении жили представители различных народностей. Значительная часть селений, бывших в его время шанцами и ротами, возникла еще до образования Новосербии и была обязана своим происхождением малорусской колонизации; такова была кр. Табурище, шанц Крылов (Новогеоргиевск), Нестеровка, монастырь Уховка, шанц Новомиргородский (прежде Трейсачи) — важнейшее после Елисаветграда поселение; Петроостровский и Архангелогородский шанцы и др. Большая часть этих пунктов в это время представляла из себя еще военные поселения; 1.421.000 дес. земли было разделено на 70 округов, из коих 52 предназначено для военных селений, 2 для городов и 16 для иностранных колонистов, русских выходцев из Польши и старых обитателей края; каждый округ делится на 25 жребиев, каждый жребий на 24 участка, а каждый участок содержал от 26 до 30 дес. земли. Греки и раскольники дали толчок к развитию в некоторых местах торговой, промышленной и ремесленной деятельности (например, в Елисаветграде, где была греческая община, а раскольники составляли ½ всех жителей)[219]. После всего сказанного нам сделалось ясно, что Новосербия была только отчасти заселена сербами, которые, очутившись среди других родственных народностей, быстро потеряли свою национальность; этому, конечно, больше всего способствовали браки: большая часть этих выходцев являлась без семейств и женилась на малороссиянках; тоже самое нужно сказать и относительно Славяносербии.