Не светит ни одна звезда,В полночных тучах пропадая;В кромешной тьме идет вода,Тяжелая, как нефть,Слепая.И вдруг в отверстия,Как в пропасти,СрываетсяЕе поток;И волны,Падая на лопасти,Дают молниеносный ток.Еще вдали, меж берегамиПлывут те волны в черноту;А ток уж здесь:Он фонарями,Сияя, светит на мосту.И удивляться не умея,Вода пройдет между камней;И зрячий свет, рожденный ею,В пучинеОтразит своей.
* * *
О смертиНекогда мне думать:Я весь в заботе молодой.Я рты сухие КаракумовПою бессмертною водой.Стада лесов гоню в пустыни,В глухие, черные пески.Я поселяю жизнь,Где нынеБезбрежья нежилой тоски.Я смутные смиряю смерчиИ песней радую зарю.Когда же думать мне о смерти,Коль я живойИ жизнь творю!
* * *
Про меня говорят иные,Плугом борозду развалив:— Это ж яблоки земляные,Золотой полевой нелив.И мне должное воздавая,Валят в подпол за возом воз.Я еда круглогодоваяИ готовлюсь на всякий спрос.Где меня, в какой пище нету?И в супы иду, и в рагу,И в окрошку, и в винегреты,И начинкою к пирогу.Я гожусь на крахмал и к чаю,При нужде заменяя мед;Даже спирт в себе заключаю,Рюмку выпьешь — и дух займет.Я везде расту, во всем мире,Мной довольны и стар и мал:Кто картошку не ел в мундире,Кожурою в соль не макал?И под тихий свист коростеляЯ в походных пекусь кострах.У кого они не хрустели,Мои корочки, на зубах?А когда голод скулы сводит,Я гожусь для черного дня.Потому с давних пор в народеВторым хлебом зовут меня.
* * *
Третий день воюет человек:Третий деньЛетит на город снег.Мертвый,Он заносит все подряд.Устают колеса, вязнут ноги.Но его бульдозеры теснят,Давят, жмут к обочинам дороги.Даже ночью — несмотря на тьму —Бой ведут железные солдаты.И берут, берут из куч зимуЗагребущие автогопаты.Нарастили кузова машинСвежими досками на аршин.В них изрубленного снега горки,Их везут куда-то на задворки.Третий деньЛетит на город снег,Третий день с ним бьется человек.