Колоски (СИ)

— Ну…в принципе можно, — в голове возник аналог пожатия плеч. — Только на макушку холма залезь, иначе не получится. Или хоть до середины надо подняться. И не пытайся взлетать высоко, память крови ещё не проснулась! Ты не сможешь контролировать расход силы! — озабоченно звучал Ри в голове бегущего вверх по склону Рогана. — Помни: чем выше взлетел, тем больнее падать! Планируй вниз… — но Роган уже летел!

Вот они, звёзды! Рукой подать! Вернее, крылом! И Луна встаёт, отсюда её уже видно! Ветер, ветер! И не нужно никаких порталов, можно вот так взмахнуть — и набрать любую высоту, любую! И не падать — парить! Весь Мир — мой! Весь — подо мной! А вот так — и звёзды под ногами! А вот так… что-то не получается… Какие они тяжёлые — крылья! Не поднять… И не удержать, чтобы спланировать, как на падолёте. Воздух… жёсткий, заламывает крылья, выворачивает… Больно, как больно! Обидно… Дышать… нечем дышать. Воздух жёсткий…

— Гоблин твою маму драл! Я ж говорил: не взлетай! — ударило, закрутило, потянуло, потащило… Его нёс Ри, держа лапами за пузо. Крылья, его прекрасные крылья, на которых он только что парил над Миром, бессильно свисали вниз, тяжёлые и бесполезные. — Перекидывайся, мне же не опуститься! Крылья сломаем, болван! Или подбери их, хотя бы! — шипел Ри у него в голове. Перекидываться? Опять стать коротышкой Роганом? Ни за что! Он попытался подтянуть крыло, перетруженные связки взвыли, и сам он взвыл, но только мысленно, в голос почему-то не получилось. Кто-то перехватил концы висящих крыльев, больно дёрнул вбок, Ри отпустил живот Рогана, тот опрокинулся — и мгновение спустя встал на лапы, а Дон, отпустив концы его крыльев, опять взмыл вверх. Опустились они с Ри одновременно, Дон сразу перекинулся, а Ри… Взбешенный Ри, шипя и хлопая крыльями, пошёл на Рогана. В облаке поднятого песка гигантской змеёй вилась по земле низко опущенная шея, угрожающе открытая пасть нацелилась на Рогановский живот. В голове связных слов слышно не было — сплошной рёв бешенства. Роган попятился — и сел на песок уже не драконом. Так щенок опрокидывается на спину, принимая позу подчинения перед взрослым псом. Только тогда перекинулся и Ри, и навис над Роганом, гневно рыча:

— Ты козлина долбанный! Я для этого старался? Чтобы ты покалечился в первом же полёте? Лётчик великий, срань лягушачья, лльяйг анц* хузинц*, айц*унг анц*!!!

— Ч-чего?.. — пробормотал Роган. Голова кружилась, руки тряслись. Да он весь трясся, как желе на блюдечке — и не от страха. От усталости. Кто бы мог подумать, что летать на собственных крыльях так тяжело? Так вот почему вампиры не любят летать в виде мышей!

— Ты, э-э-э, липкий, протухший до мягкости, думающий тухлыми мозгами, сконцентрированными в нижней передней части тела. Холодной и дохлой. И тоже тухлой, — любезно перевёл Дон. — Если короче — летун ты…ев.

— А-а. Ага, — кивнул Роган. — Спасибо. Очень… правильно.

— А то! Очень рады были быть вам полезными, йептыть, — преувеличенно светски раскланялся Дон. Он уже второй раз испытал страх, вчера — за Лису, сейчас — за Рогана. Не ленивую отстраненную досаду на чужую глупость, а именно страх, от которого внутри всё сжимается, и делаешь непонятно что, главное — хоть что-то и немедленно. Он давно забыл, что это такое — настоящий страх за чужую жизнь, а сейчас опять убедился, насколько это неприятно. Очень. Вампирам проще! Неудивительно, что от страха совершаются порой невероятные глупости. — Обращайтесь, всегда поможем! Консультируем сапогом в рожу! — Роган только вздохнул. Заслужил, он это понимал прекрасно. Как мальчишка… позорище…

Ри перевёл горящий лютым бешенством взгляд, с одного… на другого… прочувствованно плюнул и отошёл в темноту. Йэльф и Вэйт в обнимку рыдали от хохота, сидя на песке. Дон присел сзади, помял Рогану плечи, крепко растёр спину, засунув руку под рубашку. Стало немного лучше, дрожь понемногу прошла.

— Вот уж, действительно, падолётчик! Падать у тебя явно лучше получается, чем летать! Встать-то сможешь? — протянул Дон руку. Роган вцепился в неё — и встал-таки. И, скрепя сердце, пошёл на трясущихся ногах — извиняться и благодарить. А Ри, взглянув, наконец, Рогану в лицо, перестал слушать его покаянный лепет и подтащил поближе к светляку. И озабочено ухватил себя за кончик носа.

— Да-а… Боюсь, очки придётся доработать…

— А что такое? — с другого боку подсунулся Дон. И присвистнул. Обращение Рогана завершилось только сейчас, после полёта. Глаза его стали ярко-красными. Очень ярко. С узким чёрным вертикальным зрачком.

К холму собрались наведаться только через пару часов. Роган взглянул на себя в зеркало…