Колосок с Куликова поля

А вечером, когда мать побывала на Выглядовской слободе и убедилась, что никаких новых собак там нету, мне была хорошая выволочка — и за разорванные штаны, и за то, чтобы в другой раз не врал. Но хуже всего было то, что штаны мне зашили не сразу, а дня через три. Других у меня не было, и я сидел в избе, словно на привязи. С какой завистью смотрел я на ребят, которые бегали по улице! И когда мой «домашний арест» кончился, я тут же отправился к ним. А они, как и раньше, относились ко мне с веселой жестокостью. То заставляли пройтись босиком по крапиве, то лизнуть стручок красного перца, то сделать еще что-нибудь в том же духе.

Мы подружились, как это часто бывает, самым неожиданным образом.

После войны грузовые машины в нашем краю были большой редкостью. И мы, мальчишки, каждую из них провожали шумной гурьбой, с наслаждением вдыхая незнакомый запах бензина. Всем нам очень хотелось, чтобы машина остановилась в деревне хоть ненадолго. Тогда можно было бы рассмотреть ее вблизи, похлопать по рубчатым резиновым колесам, заглянуть за толстые стекла фар. Но машины всегда проходили мимо.

Тогда я предложил пойти на хитрость. На дороге мы выкопали канавку, закрыли ее ветками, травой и стали ждать. Проходил день за днем, но ни одного грузовика, а тем более легковушки, через нашу деревню не проезжало. И вдруг, спустя неделю, кто-то из ребят, бегая от избы к избе, радостно сообщал:

— Идет, идет!

Когда зеленая полуторка въезжала в нашу Ключевку, все мы были уже возле дороги.

Ожидания наши сбылись: полуторка попала колесом в канавку и забуксовала! К тому же накануне прошел дождь, так что застряла она основательно. Наши сияющие лица были прямой противоположностью хмурому, раздосадованному лицу шофера.

— Вот оказия, застрял… — виновато сказал он нам, выбравшись из кабины. — Помогите мне, ребятки, давайте камней под колеса набросаем, а я вас потом прокачу.

Нам, конечно, только этого и надо было. Мигом мы собрали в округе все камни, умостили ими часть дороги, и полуторка, тяжело и часто зафыркав, выбралась на сухое место. Шофер нас действительно прокатил — вдоль всей деревни и еще немного за околицу. А меня («как самого старательного», по его словам) он посадил даже рядом с собой в кабинку!

Лицо у шофера было доброе и усталое, словно у моего отца, когда он приходил вечером с работы. И мне вдруг стало нестерпимо стыдно за наше озорство.

— Дядя, — виновато сказал я, — ведь это мы канавку выкопали на дороге и травой закрыли…

— А я знаю, — усмехнулся шофер.

— Как знаете, откуда же? — удивился я.

— Эх, мальчик, сколько раз я в таких канавках буксовал — и счет потерял. Как въезжаешь в какую-нибудь деревню, глядь — у дороги уже ватага пацанов сидит. И кучи камней рядом приготовлены, чтобы машину вытаскивать, если застрянет. Хитрецы вы мои лопоухие.

За деревней шофер затормозил и, когда мы попрыгали на землю, крикнул нам с лукавой улыбкой:

— Спасибо, что помогли!

ЛУКОШКО С ОРЕХАМИ

У новой избы,
Под окном,
В огороде,
У старого пруда
И возле дороги

—Вся наша деревня
Сажает деревья!

У тети Алены —
Клены,
У бабушки Феклы —
Ветлы,
У Зины — рябины,
У Розы — березы,
У дедушки Васи —
Ясень…

Я из лесу даже
Дубок приволок:
Пусть вместе со мной
Подрастает дубок.
Как много деревьев
Посажено разных!
В весенней деревне
Веселье и праздник.

С Манюхой, моей сестрой, мы жили дружно. Но когда я просился с ней за грибами или ягодами (ведь это целое путешествие!), она отвечала с насмешкой:

— Путешествуй лучше с печки на полати… Это вернее.

Но потом ее, видимо, мучила совесть, и сестра обещала взять меня в лес попозже, когда созреют орехи.

— За грибами ходить надо много, ты устанешь, Карабчик, — говорила она. — А орехи собирать просто: стон возле куста и обрывай их с ветки в лукошко.

И я терпеливо дожидался, когда поспеют орехи. А чтобы не было скучно, действительно совершал увлекательные путешествия с печки на полати.

Печка занимала в моей жизни особое место. Где погреться, когда прибежишь морозным вечером с улицы, громыхая обледенелыми полами пиджачка? На печке. Где отлежаться, набраться сил, если однажды съешь на спор большую синюю сосульку и схватишь ангину? Разумеется, на печке. Нет лучшего места слушать сказки, или спрятаться от рассерженной матери, или просто полежать и подумать. А для меня вдобавок она была еще неведомой страной, с очень теплым климатом, которую населяли добрые и смешные существа.