Коловрат: Знамение. Вторжение. Судьба

Кузнец засопел, скрестив руки на груди. А Кондрат решил, что сказал лишнего. Но слово не воробей.

– Не все ты мне, похоже, рассказал, боярин, – проговорил Васька, проглотив обиду, – я хитер, да и ты непрост. Не мог ты в наших краях драться так научиться. А говорил, что забыл всё. Многое я на своем веку видал, но таких вывертов ни разу. Откудова ты такой бой знаешь, без оружия?

– Мог, не мог, какая разница? – усмехнулся Кондрат, уходя от прямого ответа. – Ты же меня здесь заставляешь свои умения вспомнить. А с оружием или без, не столь важно. На мечах хорошо бьемся? Нападаешь ты с оружием? Вот, считай, что я и вспомнил. Просто чуть больше, чем хотел. Значит, ты молодец, получается. Чем сегодня займемся?

Он снова посмотрел на перемотанное колено учителя.

– Или вы сегодня болеть все собрались?

– Болеть нам некогда, – заявил кузнец и нехотя признал: – Но колено прыгать мне пока не даст. Хорошо ты своего учителя проучил. Урок мне будет. Подмастерья вообще пока из строя выбыли. Но я тобой займусь. Время терять нельзя.

– И чем сегодня развлекаться будем? Опять битвой на мечах?

– Можно и на мечах, – кивнул кузнец, теребя бороду, и сделал какой-то знак подмастерью, – но с мечами у тебя уже неплохо получается. Позже продолжим обучение. А с утра займемся стрельбой. Это умение тоже важно для боя. Лук-то в руках держал?

Кондрат неуверенно кивнул.

– Держал, да нечасто.

– Пойдем-ка тогда за мной, я тебе кое-что поинтереснее лука покажу.

Они вернулись в кузницу, и Васька сразу повел своего ученика в дальний конец кузницы, сначала все же указав на висевшие вдоль стены луки.

– Бери вот эти два, который подлиннее и тот, что покороче, таким степняки управляются. И стрелы вон там в колчанах лежат.

Пока боярин снимал все со стены, Васька Волк возился в дальнем углу, за мехами, извлекая оттуда что-то. А когда закончил, то предъявил боярину странную конструкцию, похожую на средней величины лук с приделанным ложем для стрелы и упором. А еще на нем виднелись крючки для натяжения тетивы. Судя по лицу учителя, тот ожидал от боярина как минимум восхищения диковинной вещью. Но реакция Кондрата, который сразу признал в устройстве арбалет, осмотрев его даже с некоторым пренебрежением, удивила бывшего атамана гораздо сильнее. Однако кузнец еще не потерял надежды удивить своего ученика.

– Не пойму, ты видал, что ли, такую вещь уже? – вопросил он с сомнением, протягивая арбалет Кондратию.

Тот взял арбалет, покрутил его в руках и вернул назад.

– Было дело, – соврал он.

– Да где же ты его видал, боярин? – удивился еще больше Васька, сжав арбалет. – Я ж его своими руками в дальнем западном походе добыл. У воина франков отнял, жизни лишив. Тому уж годов десяток будет. А на Руси я таких луков отродясь не видал. Так поведай мне, откудова тебе сие оружие известно?

– Так ты что, меня арбалетом хотел удивить? – усмехнулся Кондратий вместо ответа.

– Верно, – кивнул Васька, услышав знакомое название, – франки промеж себя его почти так и называли.

– Я с ним давно знаком. Может даже, не забыл, как обращаться, – подтвердил со значением Кондрат, решив и дальше упирать на авторитет. – А откуда, так про то тебе знать необязательно.

– Может, тебя оттого Коловратом кличут?[32] – не унимался уязвленный кузнец, которому очень хотелось, но не удалось произвести на всезнающего боярина неизгладимое впечатление диковинкой, которых на Руси вообще быть не могло.

– Может, и оттого, – подпустил туману боярин, – кончай разговоры, пойдем лучше постреляем из луков. Тоже дело. Заодно можно и арбалет твой опробовать, если он у тебя работает, да стрелы специальные имеются.

– Пойдем, – кивнул окончательно заинтригованный Васька, не ожидавший такого расклада. Ученик продолжал его удивлять второй день подряд. – И про стрелы особенные тоже знаешь. Мудрено.

Они вышли во двор, где Кондрат с неподдельным удивлением обнаружил несколько чучел из мешковины, набитых соломой. «Живучие у местного кузнеца подмастерья. И когда только успели», – подумал он, но вслух злить кузнеца не стал. Он и так уже нанес немало ударов по самолюбию бывшего атамана, пора было остановиться. Мало ли на что этот кузнец способен в минуту слабости.

Кондрат присмотрелся. Мишеней для стрельбы было пять штук, и все развешены на деревьях у дальнего конца поляны. От воды, вдоль леса, до единственной тропинки. Кондрат попытался определить расстояние. На глаз получалось, что ближние чучела висели метрах в пятидесяти, а до самого дальнего чучела было примерно в три раза дальше.

– Возьми лук, что подлиннее, – приказал Васька, положив пока арбалет в сторонку, – да стрелу с костяным наконечником из вон того колчана. А потом постарайся попасть в ближнюю мишень.

Боярин повиновался. Взял стрелу, приладил. Натянул изо всех сил тетиву и, прицелившись как мог, выстрелил в мешок с соломой. Стрела с еле слышным свистом пролетела в стороне от мешка и пропала в лесу.

– Вторую бери, – удовлетворенно кивнул Васька Волк, – да не тяни со всей дури. Лук, он нежного обращения требует. Как и любое оружие. Для воинского человека это первейшая заповедь.