Кольца духов

– Да я в первый раз увидел кобольда. И он вроде был очень приветлив.

– Брр! – Фарель покачал головой. – Скверный воздух, вот что. От него всякое привидится.

Они вышли к началу развилки. Воздух тут был достаточно свежим. Фарель посадил Тейра возле деревянной трубы, через которую мехи гнали воздух в нижние штольни.

– Посиди тут, а я сбегаю за мастером Эптльбухом. Потерпишь, а?

Тейр кивнул, и Фарель скрылся в туннеле. Тейр услышал, как он, стоя у ствола, орет, перекрикивая скрип и стоны деревянных механизмов. Тейра все еще бил озноб. Он покрепче обхватил руками грудь и поджал ноги под себя. Фарель забрал фонарь, и вокруг сомкнулась чернота.

Наконец вернулся Фарель с мастером Энтльбухом, который поднес фонарь к лицу Тейра и с тревогой вгляделся в него. Он расспросил Тейра, что он чувствовал, и пошел назад по штольне с Фарелем, стуча палкой по деревянной трубе. Потом вернулся Фарель с фонарем и инструментами Тейра.

– Обвал проломил трубу. Мастер Энтльбух сказал, чтоб в верхнем забое сегодня не работали. Как оправишься, спустись в нижний, поможешь подносить корзины.

Тейр кивнул и встал на ноги. Фарель открыл свой фонарь, чтобы Тейр мог взять огня для своего. «Воздух и огонь, – подумал Тейр. – Жизнь».

Теперь ему стало заметно легче, и он спустился по нижней галерейке в поисках других рудокопов. Он осторожно ступал по крутому наклону, чтобы не расплескать ворвань, и еще более осторожно слезал по приставной лестнице вниз еще на тридцать футов. Эта нижняя галерейка осталась после выработки извилистой жилы, сначала уходившей вниз, а затем повернувшей вверх. В дальнем конце четверо парами посменно рубили породу и сортировали отколотые куски, что заодно служило и отдыхом. Они поздоровались с ним обычным тоном – Никлаус бодрым, Бирс унылым, а остальные двое не слишком бодро и не слишком уныло.

Тейр наложил отобранную руду в корзину, поднял ее на плечо и пошел вниз-вверх по галерейке к стволу. Там ссыпал руду в кожаное ведро, взобрался по перекладинам, повесив корзину на локоть, воротом поднял ведро, пересыпал руду в корзину, отнес ее к стволу клети, опрокинул руду в большую деревянную бадью и крикнул Хенци, который взялся за большой ворот, и бадья исчезла из вида в стволе. А Тейр пошел насыпать корзину еще раз, а потом еще раз, пока не потерял счет. Он совсем изнемог от работы и голода, когда Хенци наконец спустил ведро с хлебом, сыром, пивом и ячменной водой. Всему этому рудокопы в нижнем забое оказали куда более приветливый прием, чем прежде Тейру.

После обеденного перерыва к ним присоединился Фарель.

– Мы с мастером Энтльбухом выпилили разбитый кусок трубы, и он пошел за новым целым, отпиленным по мерке.

Фареля встретили обычным бурканьем. Тейр поработал киркой и молотом там, где порода была особенно твердой – камень звенел, осколки разлетались во все стороны. Руки, спина и шея у него все сильнее ныли, рудничные запахи словно набивались в голову – запахи холодной сухой пыли, нагретого металла, горящей ворвани, ее едкого дыма (ведь ворвань эта была не самой лучшей), пропотевшей шерсти, дыхания его товарищей, разившего луком и сыром.

Когда они наконец отбили достаточно хорошей руды, чтобы наложить корзину с верхом, Тейр и Фарель понесли ее вместе. Они прошли полпути до лестницы, когда в оранжевом свете фонаря мелькнула изогнутая фигурка, скользящая вдоль стенки штольни.

– Проклятое демонское отродье! – крикнул Фарель. – Проваливай!

Он выпустил ручку корзины, взмахнул киркой и запустил ее в кобольда. Тихо охнув, фигурка слилась с камнем.

– Ха! Вроде бы я его задел! – сказал Фарель и шагнул к кирке, которая вонзилась в стену.

– Зря ты, – сказал Тейр, волей-неволей выпустив и свою ручку. Он поставил фонарь на руду. – Они кроткие создания и никакого вреда вроде бы не чинят – просто, что ни случится, винят их.

– Не чинят, как бы не так! – проворчал Фарель, дергая кирку, которая крепко застряла. Он дернул еще раз, потом уперся ногой в стену и рванул. Кирка выскочила, отломив большой кусок породы, а Фарель отлетел назад и стукнулся затылком о крепежную стойку. – Не вредят! – завопил он, потирая голову. – Это, по-твоему, не вредят? – Он поднялся с пола.

От новой дыры поползла щель, странно темнея на глазах у Тейра. Из нее засочилась вода.

– О-ох! – прохрипел Фарель, глядя через его плечо.

Гора застонала – глубокие содрогания, которые Тейр каким-то образом слышал не ушами, а нутром. Капли превратились в струйку, потом в струю, которая ударила в противоположную стену. Из глубины штольни донеслись треск, крики и агонизирующий вопль.

– Кровля рушится! – с ужасом взвизгнул Фарель. – Бежим! – Он бросил кирку и кинулся вверх по штольне. Тейр побежал за ним, испуганно поднимая руки, чтобы не стукнуться в темноте лбом о поперечный брус крепи.

У подножия лестницы они остановились.

– Но ведь ничего больше не обвалилось, – сказал Тейр растерявшемуся Фарелю.

– Пока, – ответил Фарель. Его рука появилась из ниоткуда, нашаривая Тейра. Тейр схватил ее. Она была ледяной от пота.

– Похоже, там внизу кого-то поранило, – сказал Тейр.

Он услышал, как сглотнул Фарель.