Кольца Джудекки (СИ)

Тьфу! Хватит копаться в собственных ощущениях. Что прилично рефлексирующему интеллигенту, неприлично бродяге-смертнику.

- Я пройду, как только стемнеет, - зашептал Руслан. - Проберусь к ним, поищу обход, дорожку… Вы за меня не бойтесь.

После отпора диким сынкам, после того как Руслик в очередной раз отлежался - чуть не сутки - только-только ожил. И уже рвется белым днем идти в разведку.

Бдительный Углов схватил его за руку.

- Да не увидят меня, - виновато оправдывался Руслан.

- Уймись. Сиди и жди ночи.

- Не тревожься так.

- Сиди.

- Они не могут меня увидеть.

- Почему?

- Я не знаю, как объяснить. Такое состояние: я - есть, но меня, как будто, нет.

Чуть быстрее, или чуть медленнее…

- Ни хрена не понятно. Но я тебя добром прошу, не рыпайся, подожди ночи. Мне так спокойнее будет.

Руслик притих, глядя на берег глазами голодной собаки, которой принесли миску костей, а она вынуждена, для забавы по команде хозяина таскать поноску - тоска вперемешку с азартом.

- О чем он толковал? - спросил Сергей, когда Руслан таки вырвался из-под его опеки и исчез в сумерках.

- Спроси чего попроще. Думаю, в трех словах пытался объяснить, как стать невидимкой.

- Угу, - отозвался Углов.

- Ты об этом и раньше догадывался?

- Он как-то пытался объяснить, да ему слов не хватило, а мне тямы. Сюда бы моего братца… Тьфу, ляпнул сдуру! Никому сюда не надо. Веришь, нет - врагу не пожелаю.

- Кто бы не поверил…

- Разговорчивый стал! - то ли осуждающе, то ли одобрительно пробурчал Углов, - Так, глядишь, еще человек из тебя получится.

- Кому это здесь надо?

- То-то и оно. Все приходит, в конце концов, только приходит почему-то поздно, когда тебе оно уже до лампочки.

В голосе Сергея внезапно проклюнулась столь лютая тоска, что Илья испугался.

Видеть Углова в таком состоянии, пока не доводилось. Лучше бы матерился, или кулаком приложил. Илье стало стыдно, что больше за себя испугался. Жил-был рядом несгибаемый, прочный как скала, человек и вдруг ни с того, ни с сего начал заваливаться подмытым глиняным колоссом. И не укрыться уже за ним от злых, Дитовских ветров.

Ой, мозгляк-то вы, Илья Николаевич!

Но, прорвавшаяся слабина, так же быстро убралось - не нащупаешь, не ухватишь.

Сергей подобрался.

Кусты у самой воды шевелились. Углов удобнее перехватил весло. Засопожный нож и так всегда под рукой. Илья ближе подтянул тяжелую гребь.

Руслан вышел совсем не там, где шевелились кусты, проявившись в темноте, как негатив.

- Кто с тобой? - рявкнул Углов.

- Никого.

- Кусты шуршали.

- Это я сам немного промахнулся. Пришлось возвращаться, обходить баньян.

- Баньян, бля! Я ж тебя пришить мог! - Серега не на шутку озлился.

Руслик перешагнул через бортик, плот заплескался. Привставший на одно колено, Сергей чуть не плюхнулся за борт. Некоторое время над речкой летели тихие матюги.

- Что разведал? - наконец спросил Углов, деловым тоном. Илью всегда брала оторопь, от его способности, переходить от крайней степени раздражения к полной эмоциональной неподвижности. Актер из погорелого театра, мать его!

- Мост с этой стороны на ночь не убрали.

- Страх потеряли узкоглазые. Дальше?

- За мостиком, если немного пройти по кустам, начинается склон холма. Там тропа.

Только…

- Чего мнешься?

- Система… ловушки.

- Ты видел?

- Я чувствую. Там можно пройти, но не плохо бы разведать еще раз. Мне пришлось вернуться с полдороги.

Оживленная поначалу речь Руслана стала отрывистой и косноязычной. Сергей порывался расспрашивать дальше. Илья его остановил:

- Пусть посидит. Не торопи. Он сам все вспомнит и расскажет. Да?

Парень коротко кивнул и уселся в свою любимую позу - лбом в коленки. Просидел так, заерзал, потом заговорил:

- Тропа уходит к двери в подземный ход.

- Повезло! - вскинулся Сергей, Илья опять его придержал, испугавшись, что сбитый с мысли Руслан зазбоит. Но запал еще не кончился.

- Тропинка очень узкая, мне пришлось встать на самый край ловушки. Мимо, знаешь, кто протопал?

- Говори, не тяни.

- Алмазов.

- Та-ак, - протянул Сергей. - Тропочка, говоришь, с ловушками? Какие?

- Через каждые три шага надо останавливаться. Под тропой располагается система противовесов, во время остановок, срабатывает механизм. Постоял, можно идти дальше. Если не останавливаться, провалишься, в отстойные ямы. Из них не выбраться.

- Так всю дорогу?

- Не знаю. Я прошел только половину.

- А как ты… - начал, было, Илья, но Руслик, как никогда резко, перебил:

- Я чувствую.

Он чувствует! В Илье начала закипать давно забытая, беспричинная злость на парня.

Или это в воздусях сгустился призрак города Дита?

***

Отвернуться. Сосредоточиться. Припасть на досточки щекой… на влажные доски настила. Полежать… сейчас отпустит. Злость схлынет грязным потоком.

Доски были плохо струганы. Заноза стояла торчком, упиралась в щеку, но Илья не сдвинулся, наоборот, сильнее нажал. Стало больно, а следом и легко. Не дожидаясь, полного успокоения, он поднялся и пошел к друзьям:

- Мужики, я, кажется, понял, что с нами происходит.

- Ну? - скептически вякнул Углов.

- Абстинентный синдром.

- Переведи, - зло потребовал Сергей.