Кольца Лины

Дин сразу, как только я пришла за стол, взял меня за руку, и не отпускал. Шепнул:

— Не пугайся этого зверинца.

Я в ответ слабо усмехнулась — не буду, конечно.

Есть я не могла, хоть перед нами поставили неплохих на вид жареных цыплят, Дину тоже, похоже, кусок не лез в горло. Вместо вина нам в высокие серебряные стаканы налили простую воду — вот воды я выпила. И откровенно маялась — ну когда же, когда можно будет улизнуть?

Наконец — о, счастье! — Ола откуда-то появилась, положила мне руку на плечо, по-доброму усмехнулась.

— Ну, пойдем, девочка, пора тебе готовиться стать молодой лирой.

Дин до боли сжал мою руку, взглянул хмуро.

— Тетушка Ола…

— Да погоди ты беспокоиться, рано еще. Потом вот не зевай. Пойдем, говорю, девочка, — она взяла меня за руку и повела за собой, как маленькую.

В этом крыле я вообще бывала редко, а в этих комнатах — никогда. Их было несколько, одна за другой — анфиладой. В первой, смой большой — вполне широкая кровать, хоть и поуже стандартной "двуспалки", застелена желтовато-белым бельем, отделанным вышивкой и кружевом, с кучей подушек разных размеров, на ней же лежала ночная сорочка, тоже с кружевом. У одной из стен — ряд сундуков с резными крышками, у другой — некий гибрид камода и шкафа размером в полстены и полки с книгами. Стол, на нем — письменный прибор. На табурете — большой таз с горячей водой. Ничего похожего на каморку для слуг. Правда, на самом деле я понятия не имела, какие тут у слуг "каморки" и как жили те же экономка и тетушка Ола — не последние ведь люди в замке, то есть, наверняка кто-то рангом повыше и с удобствами размещался, но в основном здешняя прислуга обитала в самых что ни есть спартанских условиях.

— Вот ты и у себя, милая. Это комнаты твоего мужа, теперь и твои, значит, — прояснила мои сомнения Ола. — Для тебя, конечно, тут много чего будет не хватать, ну да обзаведешься со временем. Имень с мужем твоим строг бывает, это верно, но так-то ничего ему не жалеет.

Это — комнаты Дина? Ничего себе. И чего мне тут может не хватить, если до сих пор вроде должно было хватать просто места на лавке?

И еще я посмотрела на решетки на окнах и невольно поежилась. Такие грубые, самые простые решетки — но тут кстати вспомнилось, что все окна первого этажа забраны такими вот решетками. Тогда ладно. В остальном тут достаточно уютно и вовсе не бедно.

Я видела Дина в клетке, потом он с моей помощью приходил в себя после порки, и Нилла говорила, что его запирали в зверинце, чтобы не сбежал. Я ведь тогда решила, что Дин тут — грязь под ногами, ниже любого плинтуса. Говоря иначе — индивидуум с крайне низким социальным положением. А позже почему-то оказывается, что его положение вовсе не низкое, может, даже, одно из самых высоких здесь — и все по воле папаши-именя. По-моему, это странно.

— Имень о нем очень заботится. Вместе на охоту ездят иногда. Вот как он к свадьбе вашей отнесется — и думать боюсь. Наверное, разгневается страшно. Совсем, видно, молодому именю разум прищемило. Ну да он, Ван, давно дома не живет, бывает тут редко, так что много чего не понимает просто. Он мальчик неплохой, ты на него сильно не злись, вам, видно, долго еще знать друг дружку. Ван здесь хозяином будет, а Дин к этому замку привязан, никуда ему отсюда не деться, судя по всему. Понимаешь?

Я кивала, хотя куда там понимать. Просто слушала, понимать что-то мне тут было сложно.

Почему Дин привязан к замку? Что за чушь, простите?..

Мне бы пояснений на этот счет, но Ола заговорила про барчука, при этом она принялась расстегивать пуговки на моем жилете, побуждая раздеваться.

— А оттого все беды, что молодого именя, бедолагу, никак же женят, помолвили его по желанию именя, да невеста еще маленькая слишком была… Давай, давай, милая. Ох, и затянула же ты юбку! Развяжешь, или шпилькой поддеть? И сорочку сюда клади… Невеста — ленна Нивита Клайя, сирота и одна была у отца, всему наследница, значит. Очень выгодный брак, очень, слов нет. Это и замок Клай нашему Вану достанется, и земель — края не видно. Женится, и сразу именем станет в Клае, а потом и Кер под его рукой будет. Ради такого не грех и подождать. Но уж очень долго приходится ему ждать. Скоро ей уже шестнадцать, следующим летом еще одна свадьба будет в Кере. Глядишь, при жене и остепенится.

Я только вздохнула. Ола пытается мне объяснить, что у парня спермотоксикоз? И что, мне надо преисполниться к нему сочувствием? Поняв, наверное, по выражению моего лица, что от сочувствия я по-прежнему далека, Ола добавила:

— Ему тогда семнадцать было. Девушку одну любил, из именьской семьи. Всем подходили друг дружке. Хотел помолвки с ней, да отец не позволил, ради будущего родства с Клаями. Ее тогда же замуж выдали, уже двоих детей растит. Семь лет с тех пор прошло, а свадьба у Вана только будущим летом, мать невесты и слышать не хотела, чтобы раньше. Оно и правильно, о здоровье дочки печется, кому же еще, как не ей.