Кольца Лины

На следующий день, ближе к полудню, мы с Дином в толпе других замковых жителей встречали именя. Посреди площади садились рухи с наездниками — несколько десятков, не спеша, по очереди. Зрелище еще какое захватывающее: птицы стаей кружились над замком, посадкой руководил грузный человек с синем костюме, с ярко-оранжевым флажком в руке, взмах флажка — и четыре-пять птиц устремлялись вниз, наездники слезали, и ковыляющих птиц отводили в сторону, чтобы дать место следующим. Почти все наездники были мужчинами, красиво одетыми, вооруженными и заносчивыми на вид, все в кожаных шапках, закрывающих уши, и с мечами — за спинами, в ножнах. Даже я поняла, почему так: ножны у пояса, наверное, мешали бы и наезднику и птице. Но женщины тоже были, некоторые сидели позади мужчин, некоторые — на отдельных рухах.

Дин нагнулся к моему уху:

— Вон тот — наш имень.

Широкоплечий мужчина в зеленом с золотом только что слез с седла. Его птица тоже была большой, широкогрудой, с широкими мощными лапами.

Имень. Мой хозяин, елки зеленые.

Он сдернул с головы шапку, украшенную массивными золотыми бляхами, и его седые волосы до плеч сразу разметал ветер. Передав поводья подскочившему слуге, он быстро пошел к дверям, в главный зал замка, уже предусмотрительно распахнутым. А я увидела, как со следующей птицы спрыгнул молодой человек, и почтительно снял с седла ленну Дану. Она казалась маленькой, бледной, и зябко куталась в плащ. Дана нездорова — сказала экономка. Нет, ленна не выглядела более нездоровой, чем последние дни, она была более безучастной, я бы даже сказала — безжизненной.

Я почувствовала, как руки Дина сжали мою руку.

— Демоны! Что это с ней?

Я подумала — ей плохо. Ее сломали. Наверное, она больше не будет скандалить и ругаться с экономкой — то была игра, которая теперь потеряла смысл.

Я смотрела на Дану и не заметила, что имень Кер обратил внимание на нас с Дином. Точнее, скорее на меня. И шел теперь не к дверям, а прямо к нам, и окружавшие нас люди расступались. Несколько широких шагов — и он уже рядом. Рука Дина снова больно стиснула мою.

— Поклонись, — шепнул он.

Я поспешно поклонилась, прижав к груди правую руку — как полагалось. Выпрямилась, чувствуя, как сердце заколотилось под ладонью.

— Лира? — приподняв бровь, имень недоуменно меня рассматривал. — Ты моя свояченица из Вельда, о которой писал князь Кайс?

— Это моя жена, мой имень, — сказал Дин четко. — Она не из Вельда. Мы поженились согласно воле лира Вана, — добавил он, потому что лицо именя разом потемнело.

— Что ты сказал?! — эти слова и этот голос не предвещали ничего хорошего, он огляделся, гаркнул, — Нона!

Подскочила экономка и, встав на цыпочки, зашептала что-то именю на ухо, тот слушал и явно не хотел понимать.

— Полудурка? — повторил он, теперь разглядывая меня с брезгливостью. — Племянница мельника?.. Она?.. И вы выдали ее за Дина? Пусть она полудурка, но ты, Нона, хуже! Куда ты смотрела, безголовая женщина?!

Видно, бедная экономка не кокетничала, твердя лиру Вану, что за его поведение достанется ей.

— Она моя, отец, — вдруг громко объявила Дана, которая, оказывается, шла за отцом след в след. — Она моя, я забрала ее себе! И не обижайте ее, и Дина тоже не обижайте! Мое право невесты!

Я пока не слышала о таком праве, но, вопреки ожиданиям, имень не разбушевался, напротив, гнев почти исчез с его лица.

— Хорошо, милая, — сказал он мягко, — я все помню. Поговорим потом, — он тяжело взглянул на Дина, резко отвернулся от нас и направился куда шел, то есть к дверям в главный зал. Дочь последовала за ним.

Мы с Дином переглянулись — он тоже был удивлен. Усмехнулся:

— А я ожидал худшего. Ладно, идем на кухню, может, у Олы найдется для нас что-нибудь вкусное. За именьский стол меня что-то не тянет сегодня. А про работу даже не думай — сегодня от тебя ее никто не ждет. Мы новобрачные.

В "свадебной" одежде, выданной экономкой, я бы и не рискнула работать, а других вещей у меня при себе не было. Куда дели то, что я сняла перед переодеванием — неизвестно. Что-то подходящее нашлось бы в узле, который, наверное, так и остался под лавкой, но это ладно, потом. Раз уж я сегодня новобрачная. Зато я отметила про себя: за именьский стол Дин не хочет, но, вероятно, ему там не очень удивятся. То есть, его отношения с именем действительно похожи на родственные? Или на что они похожи? Скоро узнаем.

Время завтрака давно миновало, и теперь в кухне кипела работа. Я заметила, что появилось много незнакомых женщин, видно, нанятых только что, одна из них драила песком котел. Ола нам обрадовалась, тут же выставила травник с медом и теплые пирожки — на стол, за которым обычно ели служанки, и я в том числе.

Моего мужа Ола встречала, как любимого родственника.

— Вот, это специально, как ты любишь, с яйцом и зеленью, — она подкладывала ему пирожки порумяней. — Так и знала, что сюда придете завтракать, что вам в большом зале делать? Только давиться. Нет там сейчас радости. То ли дело мои пирожки. Спалось-то так, сладко? — они хитро подмигнула.

— Как же иначе? — хмыкнул Дин.