Кольца вероятности

Я недовольно скривился. Вот, значит, как еще можно. А я-то, дурак, считал себя неуязвимым и хорошо защищенным от вражеского удара. Возможно, от пули я бы и сумел уйти. А от ракеты, выпущенной с борта находящегося высоко в небе самолета?

Для таких, как я, есть только один путь к спасению: быстро бегать. Перемещаться. Не давать врагу засечь мое местонахождение. Нельзя позволить, чтобы Долышев узнал хотя бы город, в котором я нахожусь, а то как бы ему не пришло в голову накрыть его атомным взрывом. Подумаешь, немного портится начинка одной из баллистических ракет, немного сходит с ума какой-нибудь военный компьютер, немного повернет ключ принадлежащий Братству лейтенант… И целый город станет пепелищем, чтобы та мумия в кресле смогла наконец-то забыть обо мне.

Нет! Нет, Долышев этого не сделает. Ему нужны кольца. Мое кольцо и кольцо Рогожкина. До таких крайностей, как ракетно-ядерный удар, дело не дой­дет. Но я должен быть настороже. Мне необходимо всегда быть очень и очень осторожным.

Так… У Зуева уже развилась мания величия. Да разве есть смысл лупить атомной бомбой по городам, дабы достать всего только одного человека? Это же все равно что охотиться за комаром с кувалдой.

– Где кольцо Астона?

– У Долышева. И кольцо Ши Чена – тоже.

– Та-ак. А что же с остальными вашими вождями? Ну, Шимусенко уделали еще в Москве. А Сесил Гротт?

– Михаил все еще в больнице. А Сесил умирает от рака в одной из токийских клиник, принадлежащих Братству. Ей осталось не больше нескольких недель.

– Вот оно что, – протянул я. – Значит, мисс Гротт уже тоже вне игры… Постой! Ты сказал, что Шимусенко жив? Но ведь я видел его кольцо в руках Долышева?

Ага! Поймал я тебя на лжи! Теперь уже не отвертишься.

– Вы виделись с Романом? Когда?.. Где?..

Бедняга аж заикаться начал. Как я его достал!

– Ну да, конечно. А то вы там в Братстве не имели понятия об этом? Ты лучше ответь на мой маленький вопросик.

– Но… Мы не знали… Я не знал. – Майк вздохнул и на миг прикрыл глаза. А когда он их открыл, там снова мерцали ледяные иглы. Но теперь среди них уже не было пренебрежения. Зато появилась настороженность.

Я мысленно ухмыльнулся. Что, съел, приятель? Теперь гадай, не примкнул ли я к Долышеву и как смог выбраться оттуда живым, если нет. Я вспомнил ужасную недельку в парализованном состоянии и то, как Леночка кормила меня своим мерзким супчиком, и вздрогнул. Спасибо Олии. Если еще раз встречу, поклонюсь в ножки.

– Тогда в Москве вы сбежали еще до того, как все закончилось, – после долгого молчания сказал Майк. – Атаку Отколовшихся отбили, хотя и ужасной ценой. Московский штаб был почти полностью раз­громлен. Потеряны документы, материалы, разработки. Погибли люди… Михаилу всадили пулю в живот, а потом просто отрубили руку. Он выжил, но до сих пор в тяжелом состоянии. Врачи пересадили ему почку, но…

Он смотрел на меня. Смотрел мне в глаза. И молчал. Я тоже молчал.

На этот раз игра в гляделки окончилась моим по­ражением. Я отвел взгляд, не выдержав мрачного напряжения этих пронизывающих ледяных глаз. И в тот же момент Кохен пошевелился на стуле и наклонился вперед.

– Кольцо Рогожкина у вас?

Я кивнул и нехотя вытащил из кармана небольшой бумажный сверток. Развернул. Покрутил пальцами блестящий серебристый ободок, краем глаза поглядывая налицо Майка. Потом с видимым безразличием положил на стол. Кохен напрягся и уставился на этот кусочек металла, буквально пожирая его глазами.

– Да, – выдавил он. – Это оно… Я чувствую.

Я тоже чувствовал. Чувствовал нечто вроде какого-то напряжения в воздухе, что-то эфемерное, но давящее на нервы с необычайной силой. Я чувство­вал… Я буквально ощущал присутствие Рогожкина. Мне казалось, что он жив, что он буквально дышит мне через плечо. Казалось, что если сейчас я обернусь, то неизбежно встречусь взглядом с неприятной ухмылкой на лице Федора.

Конечно же, это было не так. Это всего лишь кольцо. Неочищенное кольцо вероятности, загрязненное эмоциональным фоном Рогожкина. А Федор мертв. Он мертв, и убил его я. Своими руками.

Майк медленно поднял руку и потянулся к лежащему на столе кольцу. И в тот же миг я решительно накрыл тускло блестящее колечко своей левой рукой, правой снова схватившись за рукоять пистолета.

– Не так быстро! Я еще не решил, могу ли тебе доверять.

Он медленно и даже как-то лениво пожал плечами.

– Так решайте, Антон. Решайте побыстрее, потому что скоро сюда явятся ребятки Альберта, которые отнюдь не обрадуются, встретив вас на своем пути. Решайте, Антон, у вас осталось не больше получаса, чтобы покинуть город.

Я нахмурился. Почему это мне показалось, что он мне угрожает?

– В таком случае у меня есть один исключительно важный вопрос: что ваше Братство будет делать в случае начала мировой войны? И от того, что ты ответишь, будет зависеть, отдам ли я кольцо Федора.

– Ничего, – фыркнул Майк. – Нам не придется ничего делать, потому что войны не будет. Долышеву не нужно пепелище – его план сам по себе гораздо проще и масштабнее, нежели мировая война.