Кольцо для девушки с петардой

— А шо? Тот бледный, ужасно некрасивый цвет… — оправдывалась отделочница, тучная женщина лет пятидесяти. — А мы тонеру-то побольше…

Стена за ресепшеном по проекту, за исполнением которого следила Лера, должна была быть нежно-персиковой!

— Надо перекрасить, — решительно заявила она, внутренне содрогаясь при мысли, что скажет Владимир. — Давайте, быстрей! — прикрикнула она на рабочих, доставая сигарету. — Пока хозяин не приехал!

— Так нечем красить-то, — развела руками женщина, поправляя измазанный платок. — Завтра вот купим и перекрасим. Но так лучше же…

— Не лучше! — в панике крикнула Лера, но поделать ничего не могла — не маркером же закрашивать примерно восемь квадратов!

Она засела в единственном кабинете — это был кабинет Владимира, в котором уже ремонт был закончен, и стояла черная кожаная мебель — и принялась нервничать, ожидая заказчика. Он в новом офисе появлялся нечасто — потому Леру и нанял! — но сегодня, как назло, точно объявится! Предчувствия ее не обманули.

Он приехал, когда она решила, что пронесло — уже восемь, а завтра прямо с утра ужасная стена будет исправлена, она обязательно проследит! — и собиралась домой.

Лера услышала, как внизу хлопнула входная дверь, затем некоторое время стояла тишина, а потом раздался звук быстро приближающихся шагов. Она глубоко вздохнула и вытерла вспотевшие ладони о брюки. Видимо, расслабляюще-радостного действия, как считали строители, оранжевая стена на хозяина почему-то не оказала. А жаль.

Владимир с серым от усталости лицом ворвался в кабинет, где сразу принялся орать. Лера кусала губы и молчала, надеясь, что когда-нибудь он сделает паузу и она объяснит, что ничего страшного, завтра же все перекрасят!

Новый, пусть и временный, начальник орал, а Лера тихо ненавидела его. С самого начала он ей не понравился! Вздорный, хмурый человек, вечно чем-то недовольный. Правда, Юльке-то с Кариной улыбался, и подруга уверяла ее, что он «душка»! Да разве может быть душкой вечно небритый, с перегаром и мутным взглядом человек, который собирается строить дом с визгливо-силиконовой Катрин? Не может!

Правда, щетина и перегар у заказчика были один, самый первый, раз, но Лере приятней было думать, что он такой всегда. Неприятный человек…

Тем временем неприятный человек, а по совместительству начальник — пусть и временный! — подошел к столу, за которым она сидела (пряталась!), и наклонился так близко, словно хотел услышать ее мысли. Прямо перед собой Лера увидела его глаза, оказавшиеся почему-то не мутными, а темно-зелеными в какую-то коричневую крапинку…

Лера так и смотрела, не мигая, а он взял и поцеловал ее. Его губы оказались мягкими, а дыхание — свежим, с легким оттенком табака, и в голове у Леры будто щелкнул выключатель. Стало темно, а в темноте, как известно, все можно! В темноте не видно, не страшно… Не стыдно. Она протянула руки, до этого судорожно сцепленные на коленях, и схватила его за плечи.

Плечи были твердые, а свитер — мягкий, очень приятный на ощупь. Подозревая, что под свитером еще интересней, Лера с силой потянула его на себя.

Владимир стоял, согнувшись над столом, который разделял их, и ему было жутко неудобно, поэтому он ее приподнял. Стул грохнулся, но они не обратили на него внимания, поскольку Владимир уже вытащил Леру, будто заботливый родитель ребенка из коляски, и водрузил на стол перед собой. Вот теперь все правильно!

Они оба тяжело дышали, и Лера чувствовала, как он нетерпеливо стаскивает с нее одежду, но было же темно! Прижавшись к Владимиру, она где-то гладила, щипала, целовала…

Все закончилось быстро. Кто-то зажег свет. Кто зажег свет?!

Оказывается, свет никто и не выключал. Лера часто моргала, стараясь не смотреть на него, но взгляд выцепил полоску загорелой кожи, быстро скрывшуюся под свитером. Очень мягким и приятным на ощупь.

Она вскочила, торопливо одеваясь, украдкой поглядывая на своего начальника. Пусть и временного. Такое бывает!

Что бывает, Лера старалась не уточнять даже самой себе, с некоторым злорадством отметив какое-то удивление на лице Владимира. Он стоял, опираясь на свой кожаный стул, и молчал, тоже глядя на нее, словно не понимал, кто это. Затем закурил, растерянно пригладил торчащие в разные стороны волосы, отчего те легли еще в большем беспорядке, и наконец проговорил:

— Лиза… то есть… Извини…

— Ничего не было, — гнусавым голосом переводчика из фильма, подсунутого Юлькой, проговорила Лера и выскочила за дверь.

И как ей сегодня идти на работу?!

Весь вечер она металась по квартире, не в силах усидеть на месте. А еще Саша притащился! Более того, стоило ей немного расслабиться, решив, что ему достаточно посиделок в кафе и односторонних поцелуев на прощанье, как и этот стал настойчивым, напористым…

— Котеночек, я уже не могу ждать, — покусывая Лерино ухо, отчего девушку передергивало, вкрадчиво шептал Саша, при этом поглаживая плечо, круговыми движениями заходя на грудь. Лера незаметно отодвигалась, но Саша все видел: — А договоры, котеночек?.. Помнишь про договоры-то?