Кольцо дракона

В тот момент я даже не допускала и мысли, чтобы Киринн пришел и сказал "Все это неважно, а вещи принадлежат той, что навсегда осталась в прошлом". Он мне понравился? Определенно. Но только этим все и ограничивается, потому что скоро приедут родители (я так на это надеюсь) и мы с ним больше… Настойчивый стук в дверь прервал мои размышления, крутившиеся вокруг одного и того же и я спрыгнув с окна пошла посмотреть, кто это мечтает со мной пообщаться. Не иначе кто-то из прислуги помогает Персу вернуться сюда.

Статный и интересный мужчина, которому на вид можно было с легкостью дать всего сорок пять-пятьдесят лет, стоял в дверях. Рядом с ним, красивая и прямая как струна стояла женщина, чьи глаза я уже видела множество раз в зеркале.

— Мама… папа… — в горле пересохло, но это уже и не важно, потому что мгновенно я оказалась в кольце нежных женских рук. А мужские, принадлежащие исключительно самому сильному дракону на свете, моему отцу, обняли нас обеих.

Как мы оказались в гостиной? Не помню.

Слезы лились у обеих, а отец, скрывая свои, смотрел на меня с гордостью и абсолютным восторгом, испытываемым исключительно к своим детям.

— Девочка, — шептала мама, наглаживая мои руки, зареванное лицо, — нашлась, наконец-то. — А я в такой момент чувствовала себя ребенком, когда-то потерянным, а теперь найденным. — Теперь все будет хорошо.

— Да, — согласилась я, — будет.

Наше первое общение не было последовательным. То их интересовало, как мы жили. То мама прерывала все возгласами, наполненными благодарностью к своей бывшей фрейлине. То отец и все прочие застыли над фотографией, которую я обещала передать родителям своей второй мамы Татьяны.

— Киринн, я хотел бы с вами поговорить, — раздался голос отца, и тут до меня стало доходить, что мы вероятно не одни. Бросила рассеянный взгляд по сторонам — точно, в гостиную, которая примыкала к моей комнате, зашел он, Правитель Жемчужной страны.

— Тут или у меня в кабинете?

— Скорее всего, у вас, — отец бросил на меня взгляд, полный сожаления, — детка, я скоро.

И я тоже не хочу с ним расставаться, даже на полчаса. Но движимый единым порывом, прежде чем уйти, мой собственный папа, живой и невредимый обнял свою найденную дочку и только потом удалился.

А потом, как маленькая опять расплакалась, делясь чистым носовым платком с собственной мамой.

* * *

Мужчина не имеет права жениться,

не изучив предварительно анатомии и

не сделав вскрытия хотя бы одной женщины.

Оноре де Бальзак

— Спасибо за дочь, — крепкая и натруженная рука не пахаря, но воина протянулась к Киринну, и тот пожал в ответ. Разговор должен был состояться при любом раскладе. Описанное письмом, это лишь малая часть того, о чем надлежит рассказать Лунному. — Что ты хочешь за это? Понимаю, что понёс потери и немалые. Сколько?

Стефан вовсе не был ни мелочным, ни расчетливым, но всегда предпочитал платить по счетам, чтобы не оставаться в должниках. Он просто констатировал факт, прекрасно осознавая, что Жемчужному все это обошлось в довольно приличную сумма. Но разве в этом дело? Разве Кир хотел свою идею заменить какой-то суммой?

И пусть изначальная мысль это жениться, исключительно с целью выкинуть из родовой линии изломанный ген, но теперь-то многое изменилось. Не всё, но сердце дрогнуло. А этого не могло быть просто, потому что любовь Кир почитал доброй сказкой. У родителей было исключительное взаимоуважение, зато мать теперь счастлива в браке и как утверждала, чувства взаимны.

— Ни сколько, — Жемчужные не выделывался и не ломался, он констатировал факт.

— Так не бывает, — за свои сто девяносто лет Лунный многое повидал, и подобное заявление считал исключительной чушью.

— Мне было интересно, — тут Кир не солгал, в этом есть доля правды, — действительно ли мой маг силен в подобном. Оказалось, да, не зря финансирую их.

— Но как? Я столько раз пытался это сделать и везде ничего. Никакого толка.

— Это долгая история и мне не хотелось бы ее ворошить, — признаться, что без спроса взял волосы ребенка, которые Лунный бережно хранил все эти годы, он не мог.

— Твое право, — Стефан слегка наклонил голову, в знак признания чужого мнения. — Главное моя дочь тут. А потому повторяю, что ты хочешь в качестве вознаграждения? Называй любую сумму.

— Нет, ты знаешь, деньги меня не интересуют, — это было последним, что бы он хотел попросить взамен за труды. — Но есть кое, что ценнее денег.

— Лунный камень? — Отец Селены с удивлением и уважением приподнял правую бровь. — Понимаю.