Кольцо фараона

К долгожданной гитаре
Я тихо прильну,
Осторожно и бережно
Трону струну,
И она отзовется,
Зазывно звеня,

Добротою наполнив
Тебя и меня.

От зари до зари,

От темна, до темна
О любви говори,
Пой, гитарная струна!

Глава 28

Своим выступлением я поразил хозяев. Даже я поразился ему. Никогда особенно не играл на гитаре. А тут какой-то кураж нашел. Лингвафон, вероятно, точно передал интонации и мотивы стихов, потому что Мария сидела и вытирала глаза платочком.

Назавтра меня пригласили на пикник и на конную прогулку, устраиваемую немецкой общиной.

- Как бы вы ни хотели, Владимир, но все вас считают достойным членом немецкой общины, а Мария прямо заявила, что без вас она на пикник не поедет. Я ее в этом поддерживаю. Она стала оживать и только благодаря вам. Завтра в восемь утра ждем верхом и в одежде для пикника. Наши дамы отказались ехать в карете, и будут верхом сопровождать нас. Мне нужно вас познакомить кое с кем и обсудить некоторые вопросы. До завтра, мой друг, - сказал барон и я откланялся.

Лежа в постели, я слушал бормотания Франца, докладывавшего мне о состоянии наших финансов, и представлял, что нахожусь на одном из курортов и все события напоминают череду из обыкновенного курортного романа.

Сначала Баден-Баден. Край амуров и любовных наслаждений. Даже в самом названии заложена лиричность. Баден-Баден. Баден переводится как плавать, купаться. Четко определенное физическое действие, имеющее назначение принятие процедуры, смывание грязи или преодоление водной преграды. А баден-баден (baden-baden) это поплавать в свое удовольствие, искупаться, получить удовольствие. Как шлафен (schlafen). Спать. Лечь, повернуться на правый бок, положить ладошку под щеку и уснуть ровно на восемь часов, как предписано артикулом. А шлафен-шлафен это поспать, понежиться, подремать в свое удовольствие.

Потом дела династические и встреча с Елизаветой. Незабываемая встреча, но и она пройдет и будет забываться с течением времени, когда я приеду домой.

Затем куколка Шарлотта, которая понадеялась на то, что мой рассудок забит гормонами, я не буду слушать голос разума и убью указанного ею человека.

Хотя, любовь способна на многое. Тот же Андрий Бульба отказался от своего рода козацкого ради любви паненки. Все бульбаши как бульбаши, а один вот попадается такой, и про всех бульбашей будут говорить, что они запродали захидникам славянское братство за тридцать сребреников.

А сейчас Мария. Возможно, что мне нужно разбудить спящую принцессу своим поцелуем и внушить ей, что я только сон. Прекрасный, нежный, но сон...

- ...и всего у нас остается двадцать семь тысяч ливров, - вывел меня из раздумий голос Франца, - мы достаточно богаты, но это не говорит о том, что все эти нужно промотать за три дня. Я так думаю, что кое что можно ссужать нуждающимся, а кое-что вложить в складчинный капитал, например в сообщество, которое занимается пассажирскими перевозками между городами. Чует моя душа, что это вложение принесет нам прибыль немалую.

- Франц, когда ты упоминаешь о душе, то начинаешь говорить как русский, - улыбнулся я. - Все русские горазды на прожекты, только вот сами их не любят реализовывать. В отношении транспортной компании я даю добро, можешь оформлять документы от моего имени с доверительным управлением на твое имя, а вот по поводу ростовщичества, то мне это не по душе. Если тебе это так нравится, то учреди ростовщическую контору, обзови её банком, принимай на хранение деньги, выдавай кредиты и дери со всех проценты за хранение денег и пользование твоими кредитами. Все будет чинно и благородно, хотя никто не гарантирует того, что какой-нибудь Раскольников не придет к тебе с топориком за кредитом.

- Сударь, все сделаю в лучшем виде, - оживился Франц, - и ни один студент с топориком даже близко ко мне не приблизится, так же как и к вам. Я нанял некоторых людей охранять вас как зеницу ока. Люди надежные и на глаза лезть не будут.

Вот шельма, все схватывает на лету. Повезло мне с моим экономом. Если не прогорим на чем-нибудь, то все деньги я оставлю ему, не буду же я таскать все с собой. Так, разве что безделицу какую-нибудь.

Глава 29

Я подъехал к дому Райнбахов ровно в восемь. Колокол на городской башне стукал в такт стуку копыт моей лошади. Меня уже ждали. Я поцеловал дамам руки и поприветствовал барона.

Руку Марии я придержал чуть надольше, чем это требует этикет и не уловил ни единого движения убрать руку. С каким удовольствием я поцеловал бы ее в губы, но всему свое время. Не торопите люди, события. Недожаренное мясо никогда не будет шашлыком.

Мы, не торопясь, поехали к месту сбора компании. Дамы ехали впереди, мы чуть поодаль. Барон негромко говорил мне: