Кольцо Фрейи

Гордый Олав немедленно послала на Адельсё уведомить Бьёрна конунга о своих успехах. Оставалось дождаться Харальда, чтобы справить свадьбу – без родичей невесты она не будет иметь законной силы. Однако и невеста, и сестра жениха были далеко не так радостны, как обычно в таких случаях. Смерть человека, дорогого им обеим, угнетала.

К вечеру Гунхильда отдохнула и взяла себя в руки настолько, что уже могла выйти к гостям Атли Сухопарого, сохраняя если не веселый, то хотя бы невозмутимый вид. Она не сомневалась, что все варинги, все лучшие люди Бьёрко соберутся поглядеть на нее. И действительно: выйдя в грид, чтобы занять почетные места за женским столом, две девушки, такие красивые каждая по-своему, такие решительные и отважные, привлекли к себе все взоры и вызвали целую бурю приветственных криков.

– А у нас тут есть еще один гость! – закричал Олав, уже раскрасневшийся от духоты и пива, когда они подошли ближе. – Вы обе с ним знакомы, и я знаю, будете рады вновь встретить такого учтивого и мудрого человека!

Девушки обернулись туда, где один из гостей на лучших местах поднялся, чтобы их поприветствовать, и обе переменились в лице. Перед ними стоял невысокий, представительного вида мужчина, лет пятидесяти, с аккуратно причесанными рыжеватыми седеющими волосами и такой же бородкой, одетый в синий кафтан с отделкой из красного шелка, с серебряной цепью на груди и множеством дорогих перстней. Сигурд Щедрый, ярл Трёнделага!

Ингер вспыхнула, увидев его, и невольно стиснула руку Гунхильды; последняя просто удивилась. Она знала, что после бегства Ингер Сигурд ярл уехал из Эбергорда, получив подарки от Горма и предназначенные для Хакона конунга уверения в дружбе, но, конечно, бесславное завершение сватовства ни владыку Норвегии, ни его посла порадовать не могло. Однако тут же лицо ее прояснилось, и она поздоровалась с Сигурдом ярлом, как обычно, приветливо.

– Что, Ингер, испугалась? – кричал со своего места веселый Олав. – Думаешь, Сигурд опять за тобой приехал? Нет, мы своего уже не отдадим!

На лице Ингер ясно отразилась надежда, что дядя ее будущего мужа свалится за борт в первый же раз, как выйдет в море. Сигурд ярл тоже с некоторым трудом сохранял невозмутимость, и лишь один Олав думал, что весело шутит, напоминая собеседникам о неприятных для них вещах. Ингер ослушалась родителей и убежала из дома с врагом рода, к тому же пока не стала его законной женой, а Сигурд потерпел неудачу, к тому же честь его конунга была чувствительно задета.

– У меня хорошая новость для тебя, Хильда! – Олав, не замечая, как мрачнеют лица вокруг, поднял рог с пивом. – Есть один замысел, который принесет счастье и честь нам всем! Ты лишилась жениха, а Хакон конунг лишился невесты, которая убежала от него, ха-ха! Но теперь все устроится! Сигурд ярл уверен, что Хакон конунг будет рад назвать тебя своей законной женой и королевой, и я сказал бы, что ничего лучше нам и не придумать!

Гунхильда в изумлении взглянула на отца, потом на Сигурда, и отправилась к своему месту за столом – такие новости легче переваривать сидя.

Как выяснилось, Сигурд ярл находился в Бьёрко уже некоторое время, но замысел насчет судьбы Гунхильды возник только сегодня, когда она благополучно вернулась. До того Олав уже вовсю раздумывал, с кем бы заключить союз путем ее брака; Бьёрн конунг был слишком стар, Олав, его сын, уже имел трех жен. Наиболее выгодным казалось поискать жениха для дочери в Стране Саксов: сам Отта кейсар несколько лет назад овдовел, да и среди его родичей и приближенных можно было найти подходящего жениха. Эймунду не нравился этот замысел, поскольку предполагал крещение и обязательство утверждать Христову веру в Южном Йотланде, платить церковную подать и так далее – а это грозило бы большими внутренними сложностями. Но Олава это не смущало: его отец таким образом уже отстоял свою державу, опираясь на сильного саксонского соседа, и он вполне здраво рассчитывал, что Отта кейсар поддержит его, лишь бы не допустить возникновения единой и цельной Датской державы. Более того: Олав предполагал уже в ближайшее время отправить дочь к Отто кейсару, на правах родственницы искать приюта и защиты, а там, глядишь, она приглянется вдовому королю. Вон ведь как ловко она обошла Кнютлингов! Кстати, и епископ Хорит, который сейчас находился в Хейдабьоре, с радостью взялся бы крестить ее, а потом проводить к своему повелителю и оказать всяческую поддержку. Юная дева знатного рода, принявшая учение Христа и бежавшая из языческой страны, могла смело рассчитывать на покровительство и дружбу любого из христианских королей. Особенно когда она так красива, как Гунхильда дочь Олава!