Кольцо княжны Таракановой

– А ты и поверил? Говори живо все ее координаты… хотя я думаю, что ее уже здесь нет!

Курьер, запинаясь, продиктовал адрес и телефон своей знакомой. Степаныч нажал кнопку в углу стола.

Тут же в кабинет вбежал Косой.

– Быстро проверь, нет ли поблизости белого «ниссана». И пошли ребят по этому адресу. И еще… – Степаныч повернулся к курьеру, – ты где свою машину оставил?

Тот ответил.

– Вот, пошли еще туда кого-то из ребят, пусть посмотрят, что там с его машиной.

– А с этим что делать? – Косой взглянул на курьера, как на неодушевленный предмет или деталь обстановки. – Может, его уже пора отправить на базу?

– На базу всегда успеется. Сначала он нам расскажет все, что знает. И даже больше.

Косой исчез.

Курьер тяжело вздохнул и опасливо покосился на пса. Тот тут же грозно зарычал.

– Спокойно, Цезарь, спокойно! – проговорил Степаныч. – Твоя очередь еще не подошла… а ты сиди тихо и на Цезаря не смотри – он этого не любит!

Через несколько минут в кабинет без стука вошел Косой.

– Ну что там? – осведомился Степаныч.

– Белого «ниссана» там, где он говорил, конечно, нет, – доложил Косой. – Зато его нашли возле автобусной станции. Пустой, и даже внутри все протерто. И тетка, которая на станции мороженым торгует, видела девицу, которая вышла из этого «ниссана» и купила билет на автобус до Больших Грязей.

– До Больших Грязей? – переспросил курьер. – Что ей там делать?

Косой скользнул по нему взглядом и проговорил:

– Вот и я думаю – что ей делать в Больших Грязях? Там кроме грязи ничего нет. В общем, я одного парня послал за этим автобусом…

– Правильно. А что там с машиной этого орла? – Степаныч кивнул на курьера. – Нашли ее?

– Нашли. Машина в полном порядке, завелась с полуоборота…

– Не может быть! – вскинулся курьер. – Я чего только не пробовал… не заводилась – и все!

– Завелась с полуоборота, – повторил Косой, не обращая на него внимания. – Но Кардан… он в машинах хорошо разбирается, так он понюхал выхлопную трубу и сказал, что она жареной картошкой пахнет…

– Понимаешь, козел, что это значит? – Степаныч тяжелым взглядом посмотрел на курьера.

Тот только отрицательно помотал головой – язык у него от страха прилип к гортани.

– Ну, ты совсем тупой! Это значит, что твоя подруга – Ольга, кажется? Так вот, она в выхлопную трубу запихнула картофелину. Вот твоя машина и заглохла. А потом, когда ты в ее машину пересел, она эту картофелину вытащила…

– Не… не может быть!

– Очень даже может!

В это время у Косого зазвонил телефон. Он взглядом извинился перед Степанычем и ответил.

Немного послушал, отключил телефон и доложил:

– Это тот парень звонил, которого я послал за автобусом. Он этот автобус догнал, не доезжая до Грязей, остановил и проверил пассажиров. Ни одной молодой девицы там не было, только старухи местные да один сумасшедший, который все время взад-вперед катается. Но водитель сказал, что была одна молодуха, села в городе, билет был до Грязей, но вышла раньше, попросила его возле Дуболомовки остановиться…

– Возле Дуболомовки? Это еще что такое?

– Деревня на полпути к Грязям.

– И что ей там понадобилось?

Косой ответил не сразу, и Степаныч проговорил:

– Надо было твоему парню туда наведаться…

– Наведался уже. В Дуболомовке ее уже нет, но там рядом остановка, откуда автобус идет в аэропорт. Нечасто, но ходит. Так что теперь понятно, что ей понадобилось в этой Дуболомовке…

Даша явилась с работы чуть живая, потому что второй менеджер села на больничный с ребенком по свинке и предупредила, что это – дело долгое, десять дней минимум. Начальник же жутко разозлился, потому что, как злорадно сообщили Даше тетки из бухгалтерии, имел с этой сотрудницей кое-какие неформальные отношения.

Так, ничего серьезного, о чем стоило бы сигнализировать его жене, но, однако, свинка – болезнь очень заразная, и опять-таки у мужчин бывают серьезные осложнения, так что опасения начальника вполне справедливы. Только Даша не поняла, при чем тут она и зачем срывать злость на ней. В общем, начальник подсиропил ей кучу работы, да еще и обругал. Нет, надо увольняться.

Еще на лестнице она услышала, как заливается телефон. Не иначе, снова тетя Лика. Так и оказалось.

– Дашка, тут такое случилось! – как обычно, тетка слишком громко орала в трубку.

– Господи, тетя Лика, ты здорова? – испугалась Даша.

– Да со мной-то все нормально! – отмахнулась тетка. – Тут, понимаешь, какое дело… Этот урод, Анин муж… в общем, я, конечно, виновата. Говорила я, что три дня от него ни слуху ни духу, а мне-то через стенку все слышно, так там тишина стоит мертвая.

Страх меня взял, и уговорила я Виктора Палыча, соседа, к нему зайти, проверить. Он и пошел. Тот его пустил, а сам за столом сидит наедине с бутылкой. Ну, Виктор человек серьезный, непьющий, но когда наливают, какой мужик откажется?

Короче, подпоил он Палыча нашего, тот и проболтался, что отвез Аню три дня назад к поезду, что идет тот поезд в Питер и что остановится Аня у моей племянницы, то есть у тебя, Даша.

– Ну и что? Что, он за ней к нам поедет?

– Уже, – повинилась тетка, – уже поехал. Сегодня утром рано смотрю в окно, а он с сумкой на автобус идет.