Кольцо леди Дианы

– Кирилл, это же нечестно! – Лика Вронская, на каблуках, увязающих в снежных сугробах, еле поспевала за продюсером. – Вы не рассчитались с Леной за сценарий, я точно знаю, она мне сама говорила накануне смерти!

– Послушай, не лезь не в свое дело! – огрызнулся Памфилов, хватаясь рукой за ограду. – Блин, как скользко!

– Что значит, не в свое дело?! Не хочу я быть соучастницей ваших темных махинаций!

– Что ты мелешь? Вот что ты несешь? Я тебе объяснил – расчет со всеми сотрудниками будет произведен по окончании съемок.

– Тогда почему мне уже перевели деньги за мою работу? Это именно ваш платеж, я звонила в банк и уточняла. Но я работаю вторым сценаристом, и сумма у меня небольшая. А сколько вы обещали Лене?

Памфилов резко замедлил шаг, отодвинул налетевшую на него Вронскую и отчеканил:

– Все, милая, ты меня достала. Ты уволена! Я найду другого редактора, а на съемках тебе делать нечего.

– Да пожалуйста! Я вообще на работу редактора не стремилась! У меня дочь из-за этого фильма сиротой растет, это я вам услугу оказываю!

– Все, больше мне ничего от тебя не надо. Отдыхай!

– Отлично! Но если вы думаете, что я пущу ситуацию с Лениным гонораром на самотек, то вы заблуждаетесь. В конце концов, и у вас есть начальство! А если оно окажется с такими же сомнительными моральными принципами, как и вы, то я все равно молчать не стану. И расскажу обо всем журналистам!

– Дура, – Памфилов сплюнул себе под ноги и быстро зашагал вперед. Обернувшись, он прокричал: – Ты гробишь свою собственную экранизацию!

– Ничего, зато я буду спать спокойно! – выпалила Лика в спину удаляющемуся продюсеру. И, поскользнувшись на заледенелой дорожке, упала в рыхлый мягкий сугроб.

Так… голова, кажется, цела. Это очень хорошо, потому что рядом – Лика скосила глаза – рядом расчищенное каменное надгробие, и если о него жахнуться виском, мало не покажется.

Ноги-руки – Вронская осторожно приподнялась – тоже не пострадали, и…

– Сколько этот тип должен Лене? Извини, я все слышал. Ты кричала на все кладбище.

Павел… Елки-палки, весь день мужественных попыток не встречаться с ним взглядом пошел насмарку. Вот, вытаращил свои невинные карие глазищи, и от этого сразу жар по коже, и мысли какие-то дурацкие в голову лезут, неэтичные, совершенно не соответствующие ни месту, ни времени…

Хмыкнув, Лика проигнорировала протянутую руку Егорова и, придерживаясь за ограду, поднялась на ноги.

– Сколько должен – все отдаст Лениной маме, до копеечки. Можешь не сомневаться!

– Я не сомневаюсь… Просто, знаешь, я пытался дать конверт с деньгами Лениной матери – но она не взяла.

– Значит, у нее была веская причина так поступить!

Егоров пожал плечами:

– Возможно. Просто, если у них так туго с деньгами, если с Леной не рассчитались – то я мог бы помочь. Давай я отдам деньги тебе, а ты передашь их ее маме.

Лика покачала головой. Конечно, помощь несчастной матери не помешает, она инвалид, у нее совсем плохо со здоровьем, а других детей в семье нет. Но если она даже в трудной финансовой ситуации не хочет принимать деньги от Павла – значит, наверное, чем-то этот парень здорово Лену обидел. И при таком раскладе врать, покрывать его – разве это правильно? Тем более все равно, как бы Памфилов ни выпендривался – Ленкин гонорар он отдаст как миленький, хочет не хочет, а придется; надо только не допустить, чтобы про это все забыли…

Она пробиралась к своей машине, торопилась, спотыкалась о снежные порожки, образовавшиеся после расчистки могил, – но звук тяжелых шагов Павла все время преследовал ее.

Отлично, вот и «Форд» виднеется, уже занесенный небольшим слоем снега. Кажется, можно не чистить лобовое стекло – «дворники» быстро сметут с него снежинки. Только бы скорее очутиться в салоне родной машинки и умчаться подальше от парня с невозмутимым ангельским лицом, ставшим еще более прекрасным от морозного румянца…

– Лика, а ты знаешь, штраф за езду без прав теперь приличный, – запыхавшись, заметил Павел.

– Я не езжу без прав, – Вронская достала ключи, щелкнула сигнализацией, распахнула дверь.

– Ты в этом уверена?

– Да, – она опустилась на водительское сиденье, вставила ключ в замок зажигания. – Закрой дверь, пожалуйста. Я тороплюсь.

– Торопись. До первой встречи с сотрудником ГИБДД, – на лице Павла появилась улыбка. – Ты все время торопишься. Ты и вчера так спешила, что забыла у меня все документы на автомобиль. Права, страховку, техпаспорт.

Вронская расстегнула сумку, выбросила на сиденье портмоне, расческу, пудру, и… Коричневой книжечки, где находились права, техпаспорт и страховка, в сумке действительно не оказалось.

– В общем, я нашел твои документы возле входной двери. Кричал, кричал – а ты, наверное, уже из подъезда выбежала.

Теряя терпение, Вронская простонала:

– Очень хорошо, что права нашлись. Спасибо. Я действительно редкостная Маша-растеряша. А теперь давай сюда скорее всю эту техническую макулатуру, и я поеду.

– Так твои документы у меня дома.

– Но почему?