Кольцо Овертона

Ни один мускул на лице бывшего друга не дрогнул и не напрягся. Чувствовалось, что безразличие, которым он одарил Адриана, не показное, а исходит из самого сердца.

– Понимаешь, Адри, – медленно принялся объяснять Юрка. – Я наконец понял, что все мои неприятности и проблемы напрямую связаны с тобой одним. Ты всегда стараешься быть первым, а в твоей тени мне было трудно проявить себя.

– Юрка, что ты несешь, паразит! – возмутился Адриан. – Ты мне, как брат, мы 20 лет дружим. Хочешь, мы снова разделим мой бизнес на две части. Тебе и мне. Твои трудности временные. Если на что-то обиделся, то так и скажи. Будем искать компромисс.

– Хватит пороть ерунду! – огрызнулся и оскалился бывший друг. – Как говорится, ничто так не помогает найти компромисс, как наличие компромата. Я кое-что собрал на тебя и сообщил куда надо. Маловато, конечно, но твоему бизнесу скоро каюк. Даже не сомневайся. Да и долг я тебе не верну. Это моя моральная компенсация за общение с тобой все эти годы.

– Юра, можешь ничего не отдавать, долг я тебе прощаю. Только ответь мне: За что? И почему?

– Да потому что все вокруг давно живут по принципу ЧЧВ – человек человеку волк! Один ты строишь из себя невинность. Все! Прощай. Объявили посадку моего рейса…

Глядя в спину уходящего Юрки Петрова, или по-новому Юрису Петерсу, Адриану захотелось заорать во всю глотку: «Идиот! Что ты делаешь?»

Но он промолчал и тихо поплелся к выходу из аэровокзала.

– Что-то тут не так, – уверял он себя. – вчера Ленка со своими выбрыками. Сегодня Юрка с нелепыми обвинениями .

4.Синестезия

Мобильник звонил каждые три минуты. Светлана, почувствовав что-то неладное, желала услышать его голос. Адриан остановил машину и нажал кнопку ответа.

– Андрюша, я волнуюсь. Как у тебя дела. Почему так долго не отвечал? – принялась выпытать Светлана.

– Был аэропорту, провожал на самолет товарища. Все нормально, – принялся успокаивать женщину Адриан.

– Да? – недоверчиво переспросила Светлана. – У меня неспокойно на душе. Сегодня с самого утра думаю о тебе. О том, как мне повезло в жизни, что у меня есть ты. И мне хочется дать тебе такое же ощущение. Знай: что бы ни случилось, ты для меня самый лучший. И даже если все будет против тебя, я всегда на твоей стороне.

– Нет , все нормально, не волнуйся.

– Андрюша, ты приедешь ко мне или хочешь немного побыть один? – тактично поинтересовалась Светлана.

Они периодически жили то у неё, то у Адриана. Искренне дорожа складывающимися отношениями и боясь их разрушить, никто не хотел торопить и форсировать дальнейшие события.

– Светик, без обид: поеду к себе. Мне еще нужно кое-что подготовить для завтрашнего совещания. А завтра после работы заеду за тобой и мы вместе поужинаем. Договорились, – осторожно и вежливо нашел способ уединиться Адриан.

– Хорошо, милый, – по голосу женщины было трудно понять обижается она или нет. – Хочу, чтобы ты знал: ты – лучше всех. Ты умный и талантливый. У тебя отменное чувство юмора. Я люблю появляться с тобой, где бы то ни было. Я сделаю так, как ты просишь. До завтра, любимый.

***

Светлана была расстроена. Она по голосу Адриана определила, что у него у него в этот вечер снова произошло какое-то мрачное и нехорошее событие. Это был не негатив от стремления дочери устроить трансгендерное шоу. Нет, тут было что-то иное, не менее ужасное и предательское, о чем Андриан ей не рассказал, но такое мрачное, подлое и ранящее её возлюбленного в самое сердце.

Она это знала наверняка, потому как лет с восемнадцати стала замечать за собой странную особенность. Светлана могла чувствовать и ощущать слова окружающих её людей в цветном варианте. Честные, искренние и правдивые слова любого человека где-то в сознании девушки получали яркую красную, оранжевую или солнечно-желтую окраску. Напротив, – лживые, льстивые, бранные или слова с тайным смыслом, за которыми скрывалась корысть, ненависть, лицемерие или подлость, имели темно-фиолетовый и даже черный цвет.

Когда данное качество или особенность прочно укрепилась в её сознании, девушка испугалась и забегала по врачам. Эскулапы удивлялись, пытались малейшие подробности её ощущений, , расспрашивали, предлагали пройти всевозможные тесты и анализы, но так и не сумели диагностировать эти явления. Светлана пришла в полное отчаяние и даже готова была отправиться в одну из зарубежных клиник, как ситуация разрешилась довольно просто. Один старенький профессор, длительное время работавший на кафедре психиатрии, к которому по большому блату отца удалось попасть на прием и Светлане, весьма определенно и твердо объяснил.

– Милочка, у вас самая настоящая синестезия. Не надо бояться. Это не болезнь, а Божий дар.