Кольцо Риторнеля (ЛП)

— Это - комбинация руки, копыта и крыла. Гоминид, как вы знаете, развил свою мозговую сложность как кибернетическую обратную связь ловкости его рук. Если вы добавляете крылья и другую пару ног, вы более чем в три раза увеличиваете извилины мозга. Невероятное существо. Она вздохнула. — Если я когда-нибудь останусь на пустынной планете, я хотела бы быть с Кедрисом. С его менталитетом он может легко воссоздать всю цивилизацию. И все же, кто он? Просто испорченный любимый сибаритского суда.

Только теперь Андрек понял, что Вэнг говорил, говорил через него с Фаерой. — Я уверен, что вы понимаете, — говорил Алеанин с размеренной злобой, — что ваш знаменитый Кедрис никого не впечатляет. Человек злобно воткнул нож в свой кусок мяса. — В просвещенных кругах его считают мошенником.

Андрек снова ощутил себя размышляющим относительно назначения Вэнга и его цели в Большом Доме. У некоторых из этих святых людей были странные специальности. В его карьере он встречал церковных юристов, врачей, ученых, пропагандистов, и даже одного высококвалифицированного убийцу. Лицо монаха отражало твердое, холодное целеустремление. У нас есть что-то общее, подумал Андрек. У него, как и у меня, есть единственная цель. Моя цель - мой поиск Омира. Интересно, какая цель у него? Что бы то ни было, я бы не хотел встать у него на пути, который, оказывается именно там, где я. Он вздохнул. Здесь мы снова вместе. Мне нужно поговорить с сидящим хозяином. Только сейчас, я не хотел бы сидеть между двумя святыми людьми противоположных полярностей. Но, конечно, это невозможно. Меня намеренно посадили между ними, потому что Алеа и Риторнель не будут сидеть вместе. Он мягко спросил: — Значит, вы чувствуете, Брат Вэнг, что Кедрис не внес весомого вклада в космическую механику?

— Возможно, несколько, — неохотно признал Алеанин. — Но это вряд ли имеет значение.

— Какой в этом смысл, Брат? — потребовала жрица.

— Это просто, — ответил Алеанин. — Он восхваляет Риторнель, тогда как по праву это всё благодаря Алеа. Все, что ваш Кедрис разработал, это только продукт случайности, а не замысла. Поэтому он продвинулся в науке только в той мере, в какой дала ему Алеа. Вся суть в Алеа!

Андрек долгое время держал в тайне подозрение, что каждый храм существует исключительно с целью несогласия с другим. Ему казалось, что всякий раз, когда один храм объявляет о новом аспекте учения, другой, который до этого не задумывался и не беспокоился, в одночасье создает шумное опровержение, показывая не только грубые ошибки нового учения, но и доказывая, что это предложение в первую очередь было украдено у них.

Углом своего глаза он увидел, что жрица пьет вино со смертельным спокойствием.

— Это, — поспешно сказал Андрек, — затрагивает очень больной и спорный момент. Означает ли это, что Риторнель через свой грандиозный план контролирует игральную чашу Алеа; или, скорее, Алеа, благодаря случайному повторению случайных событий, обманывает нас, заставляя думать, что мы участвуем в предопределенном эталоне? Возможно, сегодня мы отложим в сторону этот великий вопрос и довольствуемся признанием того, что он действительно существует. Он хладнокровно добавил: — Кроме того, может быть, вы оба не правы?

— Как это может быть? — потребовал Алеанин подозрительно. — С Риторнелем рождаются тысячи цивилизаций, процветают и умирают, за исключением одной. Эта одна живет, чтобы воссоздать следующую тысячу. Приверженцы Риторнеля видят повторяющийся, преднамеренный выбор Богом одной из тысяч возможных форм жизни, такой, что она должна выстоять и выжить, когда ее девятьсот девяносто девять соседних культур мертвы, чтобы самой стать родителем следующей процветающей тысячи культур. Проект Бога определяет курс всей жизни во вселенной и полностью, заранее обдуман. Алеа, с другой стороны, является апофеозом случайностей. И все же, когда случай воздействует на очень крупный масштаб, результат больше не шанс, но статистическая неизбежность. Например, «температура» одной молекулы полностью случайна и определяется просто ее скоростью в данный момент. Но температура общего объема воздуха вполне предсказуема, потому, что определяется средней скоростью миллиардов молекул. Таким образом, случайная вероятность Алеа, действующая в космическом масштабе, неразличимо сливается с определенной предсказуемой способностью Риторнеля. Разве не возможно, что существует преобладающая воля, которая контролирует как шанс, так и шаблон - навязчивые даже самые маленькие, а также самые большие вещи? Что управляет микроскопической нитью нуклеиновой кислоты, а также Вселенной в повторяющихся мирах? Разве не может быть, что крошечная клетка и огромная Вселенная неразрывно переплетены, что каждая требует и воспитывает другую?