Кольцо с тремя амурами

– Наверное. Только я вряд ли смогу забежать к ней на чашечку кофе, – с горечью ответила мать.

– Если хочешь, можем сегодня поехать, – предложила Дайнека.

– Нет уж, лучше мы здесь посидим. – Людмила Николаевна прикрыла глаза и откинулась в кресле. – Ты только посмотри, как здесь хорошо!

– Ма-а-ам…

– Ну, что еще? – Мать открыла глаза.

– А где теперь тетя Люся работает?

– Далась тебе эта Люся!

– Нет, ну правда… – заныла Дайнека.

– Как и раньше, в регистратуре.

– В Краевой больнице?

– Да.

– В Красноярске?

Мать выпрямилась и категорично спросила:

– Говори, что тебе надо?

– Проверить одну лабораторную карту, – честно сказала Дайнека.

– Правильно говорить – амбулаторную.

– Хорошо. Амбулаторную.

– На это Люся никогда не пойдет.

– В этом нет ничего криминального.

– Говорю тебе, она не будет этого делать.

– Мам… – Дайнека смолкла, пытаясь найти аргументы. – Той девушки нет в живых уже тридцать лет. Возможно, в ам-бу-ла-тор-ной карте есть сведения, которые помогут найти убийцу.

– Ее точно убили? – спросила Людмила Николаевна.

– Нет тела – нет убийства, – заученно повторила Дайнека. – Но тете Люсе скажи, что ее нет в живых.

– Я должна ей звонить?

– Ма-а-ам…

– Ладно. – Мать взяла телефон. – Что говорить?

– Свиридова Елена Сергеевна, шестьдесят седьмого года рождения. Была на приеме в конце марта восемьдесят четвертого года.

– В поликлинике?

– Скорей всего, да.

– Хорошо. – Людмила Николаевна сделала вызов и прижала телефонную трубку к левому уху. – А ты поди пока погуляй.

Дайнека отправилась по берегу к пляжу. Дошла до его окончания и неспешно вернулась обратно. Мать все еще держала телефон возле уха.

– Ну, что?

– Пошла искать твою карту.

Дайнека испуганно перекрестилась:

– Не мою, а Свиридовой.

– Ты действительно думаешь, что карта существует?

– Девушку видели на территории больницы с мужчиной.

– Сколько ей тогда было? – осведомилась Людмила Николаевна.

– Почти восемнадцать.

– Ага…

– Что? – поинтересовалась Дайнека.

– Я догадываюсь, в каком отделении лежит ее карта.

– В каком?

– Подожди! – Мать подняла руку и одновременно опустила глаза. – Да! Люся, я слушаю. Нашла? Есть? Свиридова?

– Мама, спроси ее адрес…

– Подожди!

– Про адрес спроси! – повторила Дайнека.

– Люся! На карте записан ее адрес? – выслушав, повторила Дайнеке: – Улица Ленина, 18.

– Она…

– Так, так… – Людмила Николаевна долго и внимательно слушала. – Это все? Ага… Спасибо Люся!

– Ну, что? – встревоженно спросила Дайнека.

– Как я и думала, карта была в женской консультации.

– Мам, говори…

– В конце марта твоя Свиридова обращалась по поводу беременности. И ей поставили срок двенадцать недель.

– А потом?

– В карте только одна запись. Больше она не приходила.

Дайнека опустила голову и посмотрела под ноги, на траву.

– Так вот зачем они ездили в Красноярск…

– Свиридова была несовершеннолетней, да еще не замужем. Как бы она пошла в женскую консультацию здесь, в Железноборске? В те времена нравы были иные. Ее бы мгновенно ославили на весь город.

– Значит, она была беременна…

Людмила Николаевна заворочалась в кресле.

– Давай-ка вернемся, что-то мне нездоровится.

Дайнека взялась за спинку инвалидной коляски и покатила ее в сторону дома.

Вечером вся семья Кораблевых вместе с Дайнекой и ее матерью играли в лото. Витольд Николаевич вытащил из мешка деревянный бочонок и выкрикнул:

– Тридцать пять!

– У меня двое в подвале, – обрадовалась Мария Егоровна и закрыла монетками два квадрата в нижнем ряду карточки.

– Барабанные палочки! – объявил Кораблев.

Дайнека растерянно взглянула на мать:

– Что это?

– Значит – одиннадцать. – Людмила Николаевна взяла монетку и прикрыла квадратик в верхнем ряду своей карточки. – Не зевай!

Игра шла до полуночи. Потом пили чай с вишневым вареньем. Дайнеке попалась косточка, и у нее раскололся зуб. В ужасном настроении она ушла к себе в комнату.

– Завтра иди к стоматологу! – велела ей мать.

Буркнув что-то в ответ, Дайнека легла в постель и повернулась лицом к стенке.

Глава 32. Признание

Утром Дайнека отправилась в стоматологию. Получив талончик на десять, в кабинет попала только в одиннадцать. В кресло села не сразу, потому что врач вышел по каким-то своим делам. Когда возвратился врач, стали ждать медсестру. Часам к двенадцати ей наконец велели открыть рот, всадили в десну укол и, не дожидаясь, пока онемеет, стали сверлить.

Из кабинета она вышла с раздутой щекой и кучей впечатлений. Ни одно из них не показалось приятным.

Дайнека брела по длинному коридору к лестнице, которая вела на первый этаж. Прошла мимо двери с табличкой «Старшая медсестра», потом – «Операционная». На следующей двери была надпись «Главный врач». Дайнека скользнула по ней глазами и, сделав несколько шагов, замерла. Вернулась назад, прочла: «Главный врач стоматологической поликлиники Суворов Михаил Андреевич». Поразмыслив, решила, что, может, это совпадение, и главврач – совсем не бывший парень Лены Свиридовой. Однако с учетом того, что Железноборск не был городом-миллионником, вероятность такого совпадения приближалась к нулю.