Кольцо спасения

Мясо сверху поджарилось и шипело пузырьками жира. Я клал кусок на камень, придавливал его палочкой и смотрел, какой сок бежит. Если с кроваво-красный, то мясо сырое (удивляюсь, как англичане едят мясо с кровью. Вероятно, по этой причине у них такое же брезгливое отношение к другим людям и такая же политика в мире). Наконец, пошел прозрачный сок. Зверек был жирненький, но не настолько, чтобы иметь куски сала сверху. А какой зверек, я даже и не стал фантазировать, чтобы не отбросить уже прожаренное мясо подальше.

С каким удовольствием я вцепился зубами в это мясо. Вкуснее ничего не едал, полизывая камень с кристалликами каменной соли. Немного мяса я оставил девушке. Она отрицательно замотала головой, но я оскалил зубы и зарычал на нее. С превеликим отвращением она стала есть мясо, все более входя в его вкус, и скоро на вертеле не осталось ни единого мясного волокна.

Я подложил еще дров в костер, проверил, где моя банка из-под краски, камни-кремни и уснул. Я чувствовал, что меня кто-то обнимал и гладил по всему телу, но это мне казалось просто сладким сном. Я спал на улице в теплой ночи под звездным небом, совершенно не думая о том, что могу и не проснуться, потому что консерваторы – враги всего нового, могли просто-напросто удушить меня и продолжать преспокойно себе жить по прежним порядкам и обычаям.

Я спал, и мне снилось, что я уже проснулся, лежу в своей постели, рядом жена, моя голова лежит у нее коленях, она гладит мои волосы и улыбается, а солнечные лучи ласкают мое лицо. Я сладко потянулся и увидел, что солнце бьет мне в лицо, вокруг меня стоит племя, а моя голова лежит на коленях женщины победителя во вчерашней схватке. В толпе я заметил и моего вчерашнего противника. Он стоял там как равный среди равных, и ничего угрожающего в его поведении я не заметил.

Я встал, взглянул на костер и увидел, что он потух. Я сунул руку в пепел и не почувствовал ничего горячего. Стал разгребать пепел и дуть на оставшиеся угольки и не увидел ни одного «живого». Неужели никто не догадался бросить несколько палок в огонь? Не догадались, а их нужно приучить к тому, что управляемый огонь – это друг, а не враг. Но, вероятно, повозиться с этим мне еще придется.

Я встал и в сердцах выматерился. Племя шарахнулось и отбежало от меня шагов на пять. Неужели и они знакомы с нашим матом? Вряд ли. Сами попробуйте, встаньте перед зеркалом и попробуйте произнести матерное слово. Только не делайте вид, что не знаете, что это такое и ни одного матерного слова не знаете.

В старые времена ходил такой анекдот. Чем отличается мат от диамата (диалектического материализма)? Мат знают все, но делают вид, что не знает никто, а диамат не знает никто, но делают вид, что знают все.

Так вот, встаньте перед зеркалом и выматеритесь. Увидите, что для произнесения матерных слов вам придется оскаливать зубы, потому что мат несет в себе агрессию. Любой мат, даже тот, который, как говорят некоторые люди, используется для связки слов. Мат должен пресекаться как словесная агрессия, направленная против находящихся рядом людей. Это должна быть соответствующая статья в уголовном кодексе, потому что все преступления начинаются с мата, с агрессии. Так и я, сказав бранные слова, обнажил свои зубы и показал агрессию по отношении к племени.

Командование над ними я принял вчера в бою. Сейчас племя ждет, какие последуют команды по распорядку дня и последующему существованию. Назвался груздем, полезай в кузов.

Многие туповатого мышления граждане на все лады кричат, что офицеры в армии дармоеды и т. д. т. п. Если бы в армии можно было обойтись без офицеров, то без них бы и обходились. Сами бы добывали себе пропитание, обмундирование. Сами бы занимались боевой и идеологической подготовкой. Сами бы проводили строевые занятия, смотры. Сами бы садили себя на гауптвахту и отдавали бы под трибунал. Сами бы боролись с дедовщиной и неуставными отношениями. Сами бы писали себе уставы. Сами бы думали, как им защищать свою родину и т. п. И армия была бы не армией, а бандой, против которой, в конце концов, объединились бы все порядочные граждане страны, и уничтожили бы ее до последнего человека, создав новую по образу и подобию всех существующих в мире армий.

Плохо, что туповатого мышления граждан избирают на различного рода должности и они уже по своему разумению недисциплинированного солдата, всегда мечтающего покомандовать генералами, начинают проводить военные реформы и хихикать, что, получили?

Я стоял перед племенем, а оно стояло передо мной и говорило – давай, командир, командуй. И, похоже, что у них даже языка своего нет, чтобы мысли свои выражать. Поставьте каждый себя на мое место и подскажите же, что мне нужно делать. А нужно что-то делать и немедленно, иначе люди опомнятся и скажут, а, ну, друг ситный, дуй отсюда, да побыстрее, а то мы тебя догоним, и тебе придется долго и с болью вспоминать о нашей встрече.