Кольцо судьбы. Том 1 (СИ)

Две недели на базе все стояли на ушах. Приезжало начальство. Сначала представители армии - генералиссимус и его секретари. Они проводили проверки, жёстко дрючили (и никак иначе) местное руководство. Потом заявились агенты Укуса из руководящего состава, проводили расследование и допросы. Они лезли в душу: узнавали, у кого какие были отношения с Томом. Кто и когда видел его в последний раз, не ссорился ли с ним кто-то. Быстро выяснили, что я с ним была не в ладах. Я не стала отпираться - сказала, что было дело, но я не знаю, что с ним случилось. Да и комиссия больше поверила бы в то, что он мог меня убить и закопать в лесу, а не наоборот. Уилл попытался меня оградить от последствий содеянного настолько насколько мог, и я даже не знаю, как именно он всё провернул, и где находится могила Лоуренса. Не знаю, проходила ли я по ней или мимо неё во время экспедиций. Да, вблизи Центра была поисковая экспедиция с собаками, но они ничего не нашли. Я с большим трудом сохраняла спокойствие на допросах, с большим трудом не срывалась позже на сослуживцев и родителей (они тоже приезжали), чтобы никто ничего не заподозрил. Мне было противно участвовать в поисковых миссиях, прекрасно зная, что они ничего не найдут. И в то же время опасаясь, что найдут и сразу же поймут, что я во всём виновата. Но хуже всего было смотреть в глаза семьи Лоуренса. У него милые родители и маленькая сестрёнка - шестилетняя голубоглазая девчушка с белыми вьющимися волосами. Я знаю их давно, но не близко - они живут на соседней улице. Они - нормальные. Не алкаши, где отец - садист, а мать вечно в синяках. Они - нормальные! Так, почему Том родился в этой счастливой семье и стал тем, кем стал? Мне этот вопрос не даёт покоя. Мне ничто не даёт покоя. Я постоянно боюсь быть раскрытой, хочу и не хочу быть раскрытой. Вот что такое совесть, оказывается. Довольно мерзкое чувство. Просто отвратительное! Даже зная о его натуре, о том, что он заслужил, и справедливость восторжествовала, я не могу смотреть в глаза его семье! Я не могу жить дальше. Ведь всё, что тут творилось две недели - из-за меня! Проверки и расшатанные нервы начальства. Слёзы матери Тома, молчаливая скорбь его отца и страх в их глазах за дочь, которая уже через девять лет должна будет поступить в Центр. Всё из-за меня! А что если они когда-нибудь узнают? Что они скажут или сделают? Как они будут смотреть на своих соседей - моих родителей? Как мама с папой будут на меня смотреть?!

Шумиха на базе царила две недели. Всего-то. Теперь я знаю, как исчезают люди, как их жизни превращаются в тлен. Две недели здесь все шумели. И вдруг - дело закрыто, на одного рядового стало меньше, и это уже перестало кого-то волновать. Вот жил человек... неважно, плохой он или хороший - он жил. И вот он умер, а это никого не волнует, о нём УЖЕ забыли. Тома Лоуренса занесли в списки беглецов Укуса, даже не подозревая о том, что он навсегда останется здесь. За забором, возле Центра подготовки... меня ужасает эта мысль.

15 ноября 2006 года...

В своё свободное вечернее время я прошла на территорию академии. Заранее позвонила Тони и попросила о встрече, он сказал приходить в его личный кабинет в центральном здании академии. Так что, когда я постучала и прошла, было ясно, что он меня ждёт, но и не очень-то рад встрече. Мне было стыдно перед ним и обидно оттого, что я его явно разочаровала. Или, может быть, просто он не знал, как теперь смотреть на меня, что думать обо мне. Это уже становится тенденцией. Я не знаю, как смотреть им всем в глаза, и неважно, знают они, что я сделала или нет. Я ведь знаю.

Сев за стол напротив Уокера, я не решалась начинать разговор. Он ждал недолго, прежде чем спросить:

- В чём дело, Селин?

- Ты ведь знаешь. - Он промолчал, отведя взгляд в сторону. - Я сразу это поняла - ты всё знаешь, и ты врал агентам. Я видела твой допрос. Ты прикрыл нас...

Тони выдохнул, откинувшись на спинку кресла. Ему, так же как и мне, было неудобно об этом говорить.

- Это не значит, что я вас поддерживаю. Просто Уилл мне всё объяснил, и я... не мог предать его. И тебя.

- Прости за то, что тебе пришлось в этом участвовать...

- Это мой выбор, - бросил Тони, немного раздражённо. - Ты за этим пришла?

- Нет. Да... не знаю. Я... мне нужно с кем-то поговорить.

- А с Уиллом ты не разговариваешь? - Я неудобно откашлялась, поглядывая на стеллаж в углу кабинета с множеством книг. Мне тяжело говорить с Уиллом сейчас, не знаю почему. И я, наверно, хотела бы поговорить именно с Тони по двум причинам. Во-первых, мне нужен был незаинтересованной взгляд со стороны, а во-вторых, я не хотела терять Тони. Он сейчас молчал, приглядываясь ко мне, возможно, считывая эмоции.

- С Уиллом я разговариваю, но...

- Серьёзно? - перебил меня Тони. - А он утверждает, что ты его сторонишься.

Я растерялась на мгновение:

- Эм... нет. Просто мне сейчас не... ну не до интима. Видимо, в этом дело.