Кольцо судьбы. Том 2 (СИ)

Собрав волю в кулак, я вышла из туалета. Камеры с заключёнными располагались по обе стороны коридора, так что, те, что напротив, могли стать свидетелями того, как я подхожу к камере Кинга или выхожу из неё. Именно это я проверяла во временной петле в автобусе, высчитала и запомнила точное время, когда заключённые по тем или иным причинам меня не увидят. Покинув уборную, я не спешила выходить из-за угла, сверяясь с часами: укладываюсь пока. Прошла к камере Кинга, тихонько отворила дверь, а она даже не скрипнула. Всё время я размеренно дышала, не отвлекаясь на посторонние мысли. Таблетка действовала: Кинг лежал на боку на койке, далеко не сразу поняв, что в камере кто-то есть. Я уже успела к этому времени прикрыть за собой дверь и намотать второй конец майки на вторую руку.

- Привет, босс, - сглотнув, шепнула я. Он заторможено шевельнулся, наверно, даже не понимая, насколько всё это реально. Кажется, у него двоилось в глазах. Он изумлённо буркнул моё имя, но больше ничего сказать не успел. Я метнулась на него, накинула майку ему на шею. Чуть сдвинула мужчину с койки, натянула удавку на себя, делая необходимый наклон гематомы. Кинг стал задыхаться, барахтаться, но я застала его врасплох, и он был ослаблен, да ещё и шокирован. Он уставился на меня снизу вверх огромными глазами, а я не могла видеть их. Запрокинув голову назад, я закрыла глаза. - Увидимся в аду...

Я не смотрела на него, лишь по звукам и его слабеющим попыткам скинуть удавку с шеи, чувствуя приближение конца. И он наступил, обусловленный тишиной. Я сглотнула, сердце заколотилось сильнее, но я сбила такт, размеренно задышала, мысленно считаю секунды. Выдернув простыню с койки, я её перекрутила, соорудила из неё верёвку. Вы знаете о том, что заключённые тюрьмы или психиатрической клиники весьма изобретательны, когда решают покончить с собой? Они могут перерезать себе вены частью кровати, которую могут несколько дней методично откручивать. Они могут повеситься даже с опорой под ногами - если уж решили, то они просто сооружают петлю и наседают на неё. Так я сотворила петлю из простыни, повязала её к изголовью второго яруса койки. Накинула петлю на Кинга... Чёрт!!! Я даже не знала, что мне будет так тяжело видеть это, делать это. Но у меня не было времени на самопоедание! Я скинула его ноги с кровати, он повис на петле - всё как надо. Вновь сверилась с часами, переждала четыре секунды и покинула камеру, беззвучно прокрутила ключом, закрыла замок. Вновь прошла в туалет. Нажала на кнопку в бейдже. Быстро повязала майку на место - под ремень. Сняла перчатки. Успокоилась в быстром темпе. Затем вышла из туалета. Прошла через дверь при помощи магнитной камеры. По коридору прямо, затем направо, по лестнице на второй этаж. Всё это делаю бегом, но не слишком быстро - камеры повсюду. В конце концов, я прошла на свой ночной пост, в комнату видеонаблюдения.

- Альварес, ты что-то долго... - буркнул бригадир.

- У меня понос, - бросила я, двинув к креслу.

Мужчина засмеялся, причитая:

- Ну, ты в своём духе!

Я глянула на него вскользь, держа руки в карманах и сжимая их в кулаки.

- Теперь всё нормально? - уточнил он.

- Да, я справлюсь.

- Тогда, удачного дежурства, - бригадир развернулся к двери, вскоре покинув комнату. Я достала руки из карманов - они дрожали с неистовой силой. Я вся дрожала. Радовало лишь то, что в комнате видеонаблюдения... эм, видеонаблюдение не велось. Вот такой парадокс. Я выдохнула, рыкнула, встряхнула руками. Потом нервно закурила. Отыскала припрятанную тут самой Мишель фляжку с коньяком, сделала пару глотков. Кем я стала теперь? Кем?! Да, я убила убийцу, я убила суку, сволочь, козла! Но я убила человека какого-никакого. Да, я и прежде убивала людей, но никогда не делала это так. Продуманно, хладнокровно, не на эмоциях и не по долгу службы. Предумышленно. Кем я стала? Где эта чёртова граница?! Я не вижу её, Господи... Я не знаю, кто я, кем стала...

Спустя пятнадцать минут и две сигареты, я избавилась от тремора. Несколько утихомирилась. Чтобы не подставлять Мишель, да и в принципе не вызывать никаких подозрений, мне придётся провести эту ночь в тюрьме. Я просмотрела видеозаписи, удостоверяясь в том, что мой сбой сработал. Его можно заметить, только если приглядываться: во время ночной съёмки тёмного коридора на секунду стало ещё темнее, а потом вновь показался коридор. Запись длилась три минуты сорок шесть секунд, вошла в общий хронометраж видеонаблюдения. Никто не будет приглядываться, расследовать это дело - всем здесь глубоко насрать на Кинга. Утром они его найдут, скажут, что он сам повесился. Кто-то будет рад, остальным будет плевать. А потом в газете появится статья «Заключённый тюрьмы повесился в своей камере». Дело закрыто...