Кольцо Тьмы

Остановившись, он нерешительно огляделся, а потом махнул рукой и шагнул прямо в золу. Вокруг его тяжёлых, кованных железом башмаков взвилось сероватое облачко. В ту же секунду Фолко, изо всех сил зажмурившись, не своим голосом завопил: «Стой!» Стоило гному сделать первый шаг, как в сердце хоббита словно впились незримые ледяные когти, под ногами закачалась земля; он явственно слышал яростное сдавленное шипение, донёсшееся откуда-то снизу, из потайных подземелий. Стоит гному сделать ещё шаг — и произойдёт непоправимое…

Торин и Рогволд одновременно резко повернулись к хоббиту. Фолко шатался из стороны в сторону, прижав ладони к ушам, но страшное, не слышимое другими шипение не умолкало.

— Что с тобой, Фолко? — тревожно спросил Рогволд, заглядывая в полные безотчётного страха глаза хоббита. — Что случилось?

Тем временем Торин решительно подошёл к присыпанным пеплом мечам, поднял их и, держа оружие под мышкой, поспешно направился к Фолко; у хоббита всё поплыло перед глазами от охватившей его непонятной, неведомой раньше сердечной боли, ноги подкосились; Рогволд подхватил его, висевший за плечом Фолко колчан соскользнул, и хоббит, пытаясь удержать его, ощутил пальцами знакомую теплоту эльфийского лука.

И тогда он начал бороться. Казалось, прикосновение к этому древнему оружию сказочного народа придало ему новые силы; на самом же деле это было не так. Но маленький хоббит наивно верил, что подобные вещи обладают скрытой от глаз мощью Элдара, и эта вера помогла ему — он сделал отчаянное усилие, пытаясь освободиться от сдавливающих сердце тисков. Противника он не видел, не мог схватиться с ним в открытую — но страх начал отступать, боль в груди утихла, ноги больше не подкашивались. Шипение ещё слышалось, но теперь в нём была лишь бессильная злость. Фолко покраснел от натуги, но стоял твердо.

— Да что же с тобою, скажи наконец! — тормошил его Торин.

— Уже проходит. — Фолко попытался улыбнуться, но улыбка всё же вышла довольно блёклая.

— Уф, и напугал же ты нас! — Гном вытер пот со лба. — Дурное, конечно, тут место. Мне и самому почему-то дышать трудно. Ладно, давайте посмотрим на меч.

Торин склонился над брошенным на траву оружием, взял меч в руки, протёр пучком зелени. На широком обоюдоостром клинке возле самой крестовины показалось крошечное, едва заметное клеймо: круг с уходящей вверх лестницей, точнее — с просто пересекавшей его слева направо ломаной линией, напоминавшей изображённую сбоку лестницу. Гном почесал в затылке.

— Впервые вижу такое клеймо. Работа не гномья, это уж точно. Хотя сталь превосходная и прокован неплохо, а вот закалка снова подкачала, да и отделан грубовато! Не городской, как говорится, умелец, но большой мастер.

— А где его сделали, не можешь сказать? — спросил гнома Рогволд.

— Смахивает на клинки, что куются между Туманными Горами и краем Зелёных Лесов, — задумчиво ответил гном. — Те же три желобка, тот же спуск, те же пропорции. Но делал, повторяю, большой мастер, кузнец, что называется, внимавший Дьюрину, но у него не было возможности или желания как следует отделывать свою работу. Сталь человеческая, и мне, кажется, что она сварена из железа рудников горы Гундабад, что на самом севере Туманных Гор. Гномы ушли оттуда давным-давно, сгинули и орки. Копи достались людям.

Они стояли тесной кучкой в самой середине круглой долины. Фолко окончательно пришёл в себя и настороженно оглядывался по сторонам, пока Рогволд и Торин были поглощены беседой. Сумрачным строем их обступали курганы. Обманные Камни на вершинах казались пронзившими землю наконечниками исполинских копий, словно там, в глубине, спали какие-то гигантские воины в полном вооружении. Подул ветер, небо стало затягиваться низкими серыми тучами. Утихшее было шипение раздалось снова, но теперь хоббит был готов встретить его. «Не поддамся! Не поддамся!» — твердил он себе, крепко стискивая зубы. Лук и стрелы он держал наготове.

Что-то чувствовали и оба пони, и лошадь Рогволда. Они насторожились, перестали щипать траву и перешли поближе к хозяевам. Разговор Торина и Рогволда как-то сам собой замер; трое путников молча стояли спина к спине и встревоженно глядели на закрывшее горизонт кольцо холмов. Над зелёными вершинами видно было только небо; ветер усиливался, зло и тонко свистя на острых краях Клыков. Стало холодно и неуютно; они словно вторглись в чьи-то заповедные владения, где время не движется уже много столетий. Фолко не выдержал первым.

— Слышишь, что-то шипит? — шёпотом сказал он Торину.

— Шипит? Клянусь Дьюрином, ничего не слышу. Может, ветер? Но местечко, доложу я вам… Рогволд! И чего мы сюда тащились, а?

— Мы узнали много очень важного, — сквозь зубы сказал Рогволд, не сводивший глаз с Могильников. — Даже тревога, которую мы все ощутили сейчас, — это тоже важно.

— Постойте, — вдруг схватил их за руки хоббит. — Слышите? Слышите? Встаёт… Лезет вверх… Идёт сюда!

Фолко почти взвизгнул.

— Ничего не… — начал было гном, но его остановил Рогволд.