Кольцо

«Серые волки» решили пробиваться с боем, несмотря на то что сверху и снизу находился противник, с которым приходилось вести непрерывный огневой контакт, не позволяя верхним спуститься, а нижним – подняться. Но как сигнализировал слух, внизу шел ожесточенный бой на два фронта.

– Что бы это значило? – удивлялся Хунг.

– Это мои ребята пришли на помощь, – самодовольно улыбался Масуд. – Я приказал Зарембу, как он только закончит внизу с теми уродами, идти к нам наверх.

– Это просто замечательно! – обрадовался Гвинет. – Тогда давайте поднажмем! Поможем им и себе, зажмем подонков в тисках!

«Серые волки» налегли на противника с утроенной энергией, не забывая отстреливаться от тех, что прижимали их сверху, ступенька за ступенькой спускаясь все ниже и ниже, дабы соединиться с группой своих товарищей.

66

Все шло точно по плану. Отряд скрытно приблизился к зданию и начал проникновение вовнутрь первого этажа, выбивая стекла в три человеческих роста. Начали поступать доклады от остальных четырех отделений о проникновении, когда начались первые перестрелки.

– «Второй» – «первому»! Вступил в огневой контакт с противником!

– «Третий» – «первому»! У меня та же лажа, что и у «второго»! Причем это явно не охранники!

То же самое случилось с «четвертым», «пятым» и отделением самого «первого». Марж Хелгенбергер хотел запросить уточнения, что значит «не охранники», когда сам увидел мелькавшие тени, что им противостояли – какие-то бородачи, вооруженные кто чем и одетые соответствующе.

Рядом с Хелгенбергером упал его боец, подстреленный из убойного автомата «АМ-70», пробивающего бронежилеты вплоть до третьего уровня защиты, и Марж плотнее приник к спасительной колонне.

– «Смотритель-один» – «первому», – зашелестела рация голосом наблюдателя-снайпера.

– Слушаю тебя, «смотритель-один»…

– У нас неизвестные гости.

– Это я уже знаю, «смотритель-один», поскольку уже как с полминуты веду с ними бой!!!

– Я не знаю, с кем вы там ведете бой, «первый», но те, о ком я говорю, только что начали десантирование с трех вертолетов на реактивных рюкзаках, – сдержанно ответил «смотритель-один».

– Понял. Сколько их?

– Человек тридцать-сорок… может и больше. Точнее подсчитать трудно. Они постоянно перемещаются, да и в здание врываются с разных сторон. Часть засела на крыше или решили прорываться сверху…

– Проклятие!

Марж ощутил слабый приступ паники.

– Какие указания относительно неизвестного противника, «первый»? Начать его отстрел, пока это еще возможно?

– Нет, отставить, – после раздумья запретил Хелгенбергер. – Не стоит пока демаскировать себя. Ваша помощь может понадобиться в более ответственный момент.

– Вас понял, «первый».

– Конец связи, «смотритель-один».

– Конец связи, «первый»…

Перестрелка с противником начала затягиваться. А как показывал мировой и личный опыт подобных атак, любая задержка синоним провала операции. По разработанному плану подразделения уже должны подниматься наверх, для того чтобы найти объект и захватить его. Вместо этого они все еще сидят в холле.

Марж отстрелял очередь по донимавшему его боевику и, активировав гранату, бросил ее в недавно примеченных двух человек. Один из них блестел чисто выбритым подбородком, а другой отличался куда как более аккуратной бородкой, чем у тех, что он уже успел увидеть. Марж сразу понял, что это командиры, потому и метил в них.

Грохнул взрыв, но у Хелгенбергера не появилось уверенности в том, что командиры противников ликвидированы. Косвенным доказательством тому стало то, что накал боя немного стих, а это значит, что часть боевиков отступила, но не бежала.

«Пошли за нашим объектом, – понял Марж. – Нам тоже задерживаться не стоит».

– «Первый» – «четвертому»…

– Слушаю, «первый»…

– Давай наверх.

– Понял.

– «Пятый» тоже…

– Уже поднимаюсь, «первый», – после короткой задержки ответил «пятый».

– Молодец… Но будьте осторожны. Наблюдатель доложил о новых конкурентах, что десантировались на крышу, не говоря уже о том, что мы можем встретиться со старыми.

– Вас понял…

– Остальным дожать противника. И неплохо бы взять «языка», – добавил Хелгенбергер для тех, кто остался.

Бой продолжился. Рвались гранаты, сотни пуль, выпущенных из десятков стволов, летали туда-сюда, рикошетили, били стекло, отбивали отделку от стен и потолка. Неизвестный конкурент действовал очень умело, но сказывался численный перевес врага, и они мало-помалу отступали.

Марж в этом бою за десять минут (за целых десять минут!) потерял больше десятка человек только от трех групп, что застряли на входе в бою с этими бородачами, которых под конец просто забросали гранатами. А ведь еще имелись потери у «четвертого» и «пятого». Марж надеялся, что они небольшие и это не сильно скажется на выполнении поставленной задачи.

– Кто вы такие, мать вашу? – спросил Хелгенбергер, зло сплевывая скопившуюся во рту пыль, встав над одним из раненых боевиков.

Раненого боевика всего трясло, будто от сильнейшего переохлаждения. Сие означало, что жить ему осталось, если не оказать экстренной помощи, считанные минуты.

– Ну же, отвечай! На кого вы работаете?! Кто вас послал?!