Кольцов. Часть 2

– Нет, я здорова. Он сказал, что просто не помешает принять курс женских ванн и грязей.

– А, ну это мы и без него сообразим. Вот съездим осенью в Париж, а потом, глядишь, и на воды я тебя вывезу. Я буду делать все, моя радость, чтобы ты у меня рожала почти каждый год, как Пушкинская Наташка своему любимому поэту. Ты же любишь у нас поэзию? Во-оо-от! Не станем нарушать традиции классиков! – Андрей бодрился, шутил и старался приподнять настроение у Светланы.

На ее лице даже появилось некое подобие улыбки. Появилось, но тут же растаяло.

– Осенью мне надо будет ехать в Коктебель за мальчиками, – с грустью сказала она. – Я уже безумно по ним скучаю.

– И я скучаю. Но им будет хорошо там до самых холодов. Так что мы успеем с тобой и в Париж скататься, и на курорт, и в Коктебель. Правда, моя киса?

Он вел себя ровно так, будто меж ними и не было никаких ссор. Он совсем не хотел, чтобы она вновь вернулась к разговору об его нечаянном адюльтере, о котором он и сам старался теперь забыть.

– Андрей, пока мальчики у родителей, я хотела бы немного поработать. Меня давно звали преподавать грамоту рабочим. В Москве есть несколько читален.

– Рабочим? Опять! Ты в своем уме? Мы уже ранее обсуждали это. И ты знаешь мое мнение на сей счет. Ты что, действительно хочешь, чтобы на тебя там пялились здоровые мужики?

– Ну, почему именно мужики? Можно преподавать и детишкам. Меня зовут еще и в интернат для сирот и бывших беспризорников. Стране нужны грамотные преподаватели.

– Какие беспризорники? Да, все они отпетые хулиганы и уличные воришки.

– Андрюша, не говори так. В первую очередь, они дети. Просто война и революция отняли у них родителей. И советская власть должна…

– Довольно, – прервал он жену. – Сейчас ты станешь читать мне лекцию о том, какими пряниками их кормит советская власть. Не трать свои силы и мое терпение на пустые разговоры. Я сочувствую беспризорникам и детям войны. Но мое сочувствие заканчивается ровно там, где речь идет о моей семье. Все, что касается моей семьи, находится лишь в моей компетенции. И ни в чьей более. Ты поняла?

Он подошел к ней ближе и взял ее за подбородок.

– Ты поняла?

– Поняла, – она отвернула лицо.

– Света, отдохни лучше это лето. Ближе к зиме вернутся мальчики. Если тебе так скучно, то езжай к ним прямо сейчас. А перед Парижем вернешься домой.

– Хорошая мысль, – она с горечью усмехнулась и сделала надменное лицо. – Оставить тебя одного? Ты верно давно об этом мечтаешь.

– Света! Давай не будем вновь начинать этот никчемный разговор. Я же уже все объяснил.

В ответ она молчала. Ему показалось, что ровно с этих пор у его жены появилось немного иное выражение лица. Она стала задумчивей. Особенно тогда, когда оставалась одна, она все чаще смотрела в проем окна и о чем-то думала. В эти минуты она словно отсутствовала в комнате.

* * *

Прошла неделя.

– Завтра состоится очередное собрание общества «Долой стыд», – как бы, между прочим, читая газету, сообщил Андрей.

В ответ она напряглась и вновь посмотрела в окно.

– Светик, ау, ты слышишь меня?

– Слышу… Ты поедешь туда?

– Я обещал. Меня ждет Радек и другие активисты. Ты понимаешь, я уже записан в члены этого общества. Если я исчезну, меня могут не так понять. Начать искать, в конце концов. Туда, Света, входят весьма важные люди. Много товарищей из Коминтерна, наши партийцы. С ними лучше не ссориться.

Она встала и открыла шкаф с бельем. Руки машинально перебирали стопки с чистыми полотенцами. Казалось, что она пытается отвлечься какой-то рутиной работой.

– Свет! Отчего ты молчишь?

– У нас много белья грязного скопилось. Надо стирать… – рассеянно отвечала она.

– Я же с тобой не про белье разговариваю. Ты что, не слышишь меня?

– Я все слышу, Андрюша.

Она достала пушистое банное полотенце и простынь и положила их перед Андреем.

– Возьми. Тебе завтра это понадобится. А летние брюки и тенниску я погладила и отнесла в твой кабинет.

– Свет, ну чего ты? – он подошел и обнял ее. – Хочешь, поехали вместе. Там много супружеских пар. Я ведь хотел все разведать и брать тебя с собой.

– Нет, Андрюша, я не поеду.

– Это почему?

– Я не смогу быть весь день на ярком солнце.

– Глупости какие! Вспомни Коктебель. Ты целыми днями была на жаре.

– А сейчас не хочу. То было море.

– Светуля, у нас с тобой будет море. Я каждый день мечтаю лишь об острове и море. Я уже тебе говорил, что присматриваюсь к местной публике. Я хочу набрать с собой хорошую команду единомышленников.

– Наверное, они легко найдутся среди московских кокоток, слоняющихся без дела по подмосковным пляжам. Думаю, ты наберешь среди них целую команду.

– Ты опять за свое? – он нахмурился. – Ты отлично знаешь, что ехать на острова я хочу с тобой и только с тобой. Но, там еще будут другие люди – мужчины и женщины. И поверь, вдали от цивилизации, от навязанной нам морали, ты и сама изменишься. И начнешь проще смотреть на отношения полов. Со временем там не должно быть никаких болезненных привязок. Там люди дышат свободно. Они свободны в проявлениях чувств и своих симпатий. Там будет иное общество.