Колумб Земли Колумба

— Пожалуй, обойдемся без вступления. Причины переговоров одинаково известны обеим сторонам.

Они стояли лицом к лицу. Капитан не знал, куда спрятать свою непринятую руку. Он смутился, пожевал губами, неловко попятился к своему подразделению и счел разумным выслушать противную сторону не перебивая.

Начальник штаба сохранял вежливо-равнодушный вид. Он ждал ответа. Поскольку такового не последовало, он пожал плечами, глядя на Тийю Тийдус, и добавил:

— Может быть, все-таки сказать несколько слов в качестве вступления? Я не считаю нужным информировать вас обо всей деятельности моего штаба. Приведение в порядок парка — лишь часть нашей работы. Как вы и сами, возможно, знаете, в нашем городе парков немного. Поэтому наш штаб считает уход за этим парком, — тут начальник штаба солидно кашлянул, — заданием государственной важности.

Капитан Раазуке подрагивал коленками и глядел в землю. Не без зависти слушал он торжественные фразы начальника штаба и перебирал в памяти запас слышанного и прочитанного, чтобы и со своей стороны ответить достойно.

— Я полагаю, вы в какой-то степени знакомы с Конституцией СССР, — продолжал начальник штаба Ильматсалу с легкой иронией. — Там, между прочим, сказано, что земля, реки, озера — естественно, парки тоже — являются общим достоянием граждан Советского Союза, и, как всякое общее достояние, парки надо защищать и беречь. — Начальник штаба выдержал короткую паузу. — По этому пункту наш штаб и уполномочил меня переговорить с вами.

— Я и моя рота, — капитан старался подражать тону начальника штаба, но смотрел почему-то все время на Тийю, — знаем Конституцию насколько нужно. Один из мушкетеров моей роты, — он указал взглядом на Яака Тильбути, — ежедневно читает «Пионерскую правду» и докладывает мне оттуда все, что надо. — Обратившись взглядом к начальнику штаба, капитан счел необходимым подчеркнуть: — «Пионерская правда» издается на русском языке, о чем ты… хм… — тон капитана сделался ироническим, — естественно, слыхал.

— Извините, я не перешел с вами на «ты», — холодно вставил начальник штаба, и уголки его губ опять поднялись чуть-чуть кверху.

Капитану стало жарко. Он потоптался с ноги на ногу и продолжал уже без художественного выражения:

— Кому принадлежат парки, это мне известно. В парке каждый может ходить сколько душе угодно. Только ваш штаб, как видно, этого не знает, потому что ваши хотели увести нашу козу. Но парк принадлежит всем, и каждая коза, если захочет, может там наедаться досыта.

— Вопрос не в козе, — вставил начальник штаба Ильматсалу, подчеркивая легким жестом никчемность высказанных капитаном мыслей. — Как вы сами знаете, выпас коз и другой скотины в городских парках запрещен постановлением исполкома.

Начальник штаба выставил свой довод как нечто само собой разумеющееся, и капитан оказался в растерянности. Он мог бы сказать, что не слышал об этом постановлении — и он действительно не слышал, — но такое невежество унизило бы его командирское достоинство. Здесь требовался ответ потоньше и посолиднее, но ничего подходящего в данный момент не приходило капитану в голову.

Оба мушкетера стояли навытяжку согласно уставу. На лице Яака Тильбути нельзя было ничего прочесть, а лицо Тыниса Ассаку выражало беспокойство. Ход переговоров ему совсем не нравился, а слишком взрослое поведение начальника штаба раздражало его. И еще больше злила его неуверенность капитана.

— Какой тут парк? Это никакой не парк, а просто участок, наш участок, — резко объявил он. — Этот с галстуком несет тут всякую ахинею. Пусть скажет прямо, что ему нужно на нашем участке, а еще лучше, если вся его шайка смоется с нашего участка. Все равно мы выбьем их оттуда.

— Простите, я веду переговоры не с вами, а с вашим капитаном, — попытался поставить на место воинственного мушкетера начальник штаба Ильматсалу, но Ассаку не дал заткнуть себе рот.

— Что ты тут извиняешься то и дело? Кому нужны твои извинения! Тоже мне — министр иностранных дел! Нацепил на себя всяких шнурков и значков и теперь думает, что…

— Капитан, призовите своего мушкетера к порядку, — возмущенно посоветовал Аннусу начальник штаба. — В конце концов, тут идут переговоры, а переговоры и препирательство — разные вещи.

Капитан Раазуке, пожалуй, и призвал бы своего мушкетера к порядку, но он достаточно хорошо знал упрямый характер Тыниса Ассаку. Если Тынису что взбредет в голову, он никого и ничего не слушает. И как раз сейчас, похоже, готов на все. В последнее время мушкетер вообще отбился от рук. Это Аннус отчетливо понял вчера в парке, когда Тынис зарывал лопатой приготовленные для посадки деревьев ямы, а рядом пылал костер из шестов. Это делалось несмотря на приказ капитана ничего в парке не трогать до особого распоряжения. И когда капитан строго спросил с нарушителя приказа, то услышал в ответ отнюдь не комплименты! Капитану с большим трудом удалось заставить своего мушкетера подчиниться.