Колумбайн

Дети понуро шли в сторону, где собрались репортеры. Многие ученики тихо плакали, обнимали за плечо или держали за руку особенно расстроенного приятеля. Большинство детей глядело себе под ноги. Стоящая на их пути толпа журналистов тихо расступилась. По внешнему виду детей было понятно, что это не лучшее время для интервью.

Но ученики хотели высказаться. Преподаватели просили детей побыстрее занимать места и помалкивать, но те открывали окна и рассказывали журналистам то, что им пришлось пережить. Некоторые вышли из автобусов, чтобы поговорить с прессой.

Учителя пытались уговорить учеников занять места, но не тут-то было. Один выпускник рассказал о том, что ему пришлось пережить в кабинете музыки. В его речи слышались нотки бравады, и он говорил о том, как по-рыцарски вели себя мальчики по отношению к девочкам. Однако, когда репортер спросил о его самочувствии, парень дрогнувшим голосом ответил: «На тротуаре лежало два трупа, и я начал плакать. Я уже много лет не плакал».

Внимание СМИ было сосредоточено на встречах детей и родителей. По ТВ крутили сцены воссоединения после окончания трагедии. Мало кто обращал внимание на то, как чувствуют себя учителя. В «Колумбайн» работало более ста преподавателей, а также несколько десятков человек обслуживающего персонала. Приблизительно сто пятьдесят семей волновались за судьбу мужей, жен и родителей. Для родственников учителей не было организовано специального пункта встречи. Большинство близких учителей и обслуживающего персонала сидели дома и ждали звонка. У телефона ожидала известий и Линда Лу Сандерс.

В день трагедии она отмечала семидесятилетие матери. Утро она провела с ней и родственниками, а потом все отправились в горы. По пути ее сестре Мелоди на мобильный телефон позвонил муж.

– Где преподает Дейв? – спросил он.

– В «Колумбайн».

– Тогда вам надо срочно возвращаться.

Все родственники собрались в доме Линды. По сообщениям СМИ, пострадал только один учитель точных наук, следовательно, не Дейв, а кто-то другой. Тем не менее Дейв не выходил на связь.

Сообщения СМИ оказались почти правильными. Действительно, жертвой стал один преподаватель – Дейв в тот момент истекал кровью. В то утро казалось, что стрельба раздается по всему зданию, но это было не так. Стреляли главным образом в библиотеке и на ступеньках одного из западных входов. Учителя не обедали на улице и не сидели в библиотеке, готовясь к контрольным работам и тестам. Если бы заложенные Эриком и Диланом бомбы взорвались, то пострадала бы учительская. Но они не сработали. Повезло всем педагогам, кроме одного.

Дейв несколько часов пролежал в кабинете точных наук № 3. Эвакуировали всех детей и учителей, но никто не знал, как сложилась его судьба. Только через несколько дней члены семьи Дейва поняли, что произошло. Много лет ушло на то, чтобы выяснить, почему он три часа пролежал в кабинете № 3 и кто виноват в случившемся.

Но тогда родственники Дейва знали лишь то, что он не вышел на связь. Наверное, он находится где-то в здании, думали они. Это, конечно, не очень хорошо. Линда надеялась, что Дейва не взяли в заложники. Она предполагала, что он прячется. Скорее всего, с ним все в порядке – Дейв не был человеком, который любил рисковать.

Члены семьи Дейва следили за новостями и отвечали на звонки. Телефон не умолкал, но это оказывался кто угодно, но не Дейв. Линда неоднократно звонила ему на рабочий номер, но никто не отвечал. Линде тогда было под пятьдесят. Она поддерживала себя в хорошей физической форме, но ее душевное спокойствие не отличалось стабильностью. У нее была теплая улыбка, но грубое слово или жест легко могли вывести ее из спокойного состояния. Дейв очень любил и оберегал жену. Когда Дейва не было рядом, ей помогали дочери и сестры. Члены семьи старались отвечать на телефонные звонки сами и на всякий случай не давать Линде возможность брать трубку. Однако в середине дня Линда захотела ответить сама. «Звонила женщина, – вспоминает Линда. – Она сказала, что звонит из газеты Denver Post. Потом сообщила, что мой муж ранен или убит, и попросила прокомментировать это сообщение. Я закричала и бросила трубку. Я не помню, что было потом».

Робин Андерсон была сильно перепугана. Дилан, пригласивший ее на выпускной бал, оказался массовым убийцей. И, судя по всему, она помогла ему достать оружие.

Насколько ей известно, о том, что она помогла приобрести оружие, знало всего три человека. Двое из трех были мертвы. Но, может быть, Эрик и Дилан рассказали кому-нибудь, кто им помог? Что если сделать баллистическую экспертизу и определить, где было куплено оружие? Во время его приобретения она нигде не расписывалась. Узнают ли об этом полицейские? Что делать – молчать или признаться?