Колумбы космоса

Первосвященник сначала презрительно посмотрел на Алию, а затем низким, монотонным голосом начал что-то скандировать. Его поняла только Алия, и по мере того, как гигант говорил, лицо царицы превращалось в маску ужаса. Сцена продлилась минуты две или три. Высказавшись гигант опустился назад, на свое кресло, и, отвернув лицо, стал столь же безразличным, как мрамор. Алия с трудом устояла на ногах. Теперь она опиралась на плечо Эдмунда, и зарыдала. Неожиданно Алия распрямилась. Царственный взгляд и манеры вернулись. Весь ее вид говорил, что она не согласна с выводами оракула. Отвернувшись от черного трона, она больше даже не взглянула на оракула, а уставилась на Эдмунда. И взгляд ее был блуждающим. Однако вновь взяв себя в руки, она быстрым шагом покинула храм.

Пророчество первосвященника

МНОГО ПОЗЖЕ В наших апартаментах во дворце Эдмунд объяснил мне значение того, что произошло.

– Я не должен говорить вам, что мнение о нас у первосвященника сильно отрицательное, – заявил Эдмунд. – Теперь религиозный глава планеты оказался против нас. – А потом он рассказал, как Алия объяснила ему наполовину словами, наполовину телепатически, что у первосвященника было пророческое видение, затрагивающее царицу, хотя тогда я только посмеялся над этим.

– Но что это было за видение? – поинтересовался Джек.

– Бог его знает, – проговорил Эдмунуд. – Сумбур какой-то. Там было что-то о великом пожаре и гибели людей, которых он не любит. Он набормотал еще кучу какой-то ерунды. Если бы я мог убедить Алию отправиться с нами, то я покинул бы Венеру в течение двадцати четырех часов. Но я полагаю, она не согласится отправиться с нами, и я вынужден буду оставить ее. И это будет конец всему.

Генри аж застонал, а Джек стал белее белого. Скорее всего, я выглядел точно так же.

– Эдмунд, нам надо действовать! – воскликнул Джек. – Пойдем и победим! Мы поддержим вас! Иначе мы никогда больше не увидим Нью-Йорк!

Эдмонд с облегчением улыбнулся и взял меня за руку.

Глава XIX

Необычная охота

ЗНАЧЕНИЕ ТОГО, ЧТО произошло в храме, постепенно дошло до меня, но еще никогда у меня не было такого тяжелого и неприятного предчувствия.

Больше об этом Эдмунд не заговаривал, и не был никаких действий, направленных против нас. Но со стороны могло показаться, что две могучие силы затаились в противостоянии, царица и верховный жрец, поскольку ни Джек, ни я не хотели называть его высшим в религиозных кругах. Однако Алия была королевой, а ее популярность защищала ее власть.

Кроме того, мы знали, что наш визит к первосвященнику был тайной, и о нем известно было только тем, кто непосредственно организовывал эту встречу. Но не было свидетелей тому, что случилось перед черным троном. А со стороны казалось, что Алию, точно так же, как Эдмунда, ничего не беспокоит. Она была постоянно с нами, и мы приятно препроводили все время, а царица придумывала для нас все новые и новые развлечения.

Цветная музыка

НАШЕ ВНИМАНИЕ БЫЛО теперь еще раз обращено к тайне цветной музыки. Было совершенно ясно, что игра цветов, которая столь удивила нас поначалу, не только служит для передачи информации, но и приносит эстетическое удовольствие обитателям Венеры.

Во дворце часто устраивали концерты, но вскоре я уверился, что большая часть композиций состоит из драматических гармоний – пылающие волны света превращались в большие круги на стенах. Они оказывали на туземцев такое же воздействие как, звуковые волны для людей.

Эдмунд, как я и подозревал, после первого же замечания Джека о том, что перед нами еще одна тайна, с энтузиазмом взялся решать новую задачу. И, как обычно, он преуспел. Не могу сказать, как он подобрал ключ к решению этой проблемы, но в итоге он соорудил три аппарата, чем-то напоминающие телефонные коробки. Если поднести его к уху, то можно было услышать звуки, произведенные цветными волнами.

Я никогда не смог бы описать те звуки. Они затрагивали саму душу, словно выворачивая ее наизнанку. На меня они воздействовали как пары алкоголя, пропитавшие воздух. Это «музыка» напоминала сладостные мелодии арфы, но звучала много глубже и порой совершенно чуждо для уха. Слушая эту свето-музыку, мы чувствовали обращения к глубинам нашего естества, такое глубокое проникновение в душу, на те уровни, на те существования, о которых мы и не подозревали.

Мы были возвеличены и одновременно получали удовольствие. И все же Эдмунд сказал, что наши устройства позволяют нам испытать лишь грубое подобие того, что испытывают обитатели Венеры, используя цветоречь. Но мы были в любом случае благодарны ему за то, что он помог нам приобрести подобный опыт.

– Такова природа Венеры, – подвел итог нашего разговора о световой речи Эдмунд. – Этот мир, находящийся много ближе к Солнцу, получал много больше, чем Земля. Атмосфера тут вибрирует сообразно изменениям в короне Солнца, и это определило физические характеристики обитателей этой планеты, которые мы и вообразить себе не можем. Их радости и наслаждения более утонченные и более яркие, чем наши.