Колыбель

Толпа начала аплодировать и кричать: «Слава Корсиканцу! Слава Корсиканцу! Слава Корсиканцу!»

На экране:

Показывают, как меня ведет конвой, у каждого конвоира на голове капюшон, лиц не видно. Люди расступаются, уступая нам дорогу. Человек с факелом в руках начинает петь женским голосом:

За империю родную, никого не пощадим;
Всех поймаем, кто злонамерен,
Всех огню предадим.
Будет пламя подниматься,
Чтобы тело всё объять.
Никому не избежать,
Будет каждый враг страдать;
На костре сгорать и плача,
О пощаде нас молить.
Нам сопутствует удача!
Нас врагу не победить!

В этих строках сразу ощущаются чувства Корсиканца – моральная и физическая боль. Нет ничего прекраснее девушки, призывающей к насилию, жестокости и смерти – «это, естественное состояние женского пола, которое характеризуется безумием и войной против всех», как сказала бы Люция. Конвой привел меня на место казни, кольцо разомкнулось, и человек с факелом толкает меня в середину дров, прислоняет спиной и заводит руки за столб.

Когда осознаёшь, что сейчас умрешь, твои мысли о:

1. Беззаботном детстве?

2. Первом сексе?

3. Первой любви?

4. Детях?

5. Всех счастливых моментах жизни?

Нет! Твои мысли о смерти и только, о смерти! О том, что ты сейчас умрешь, сдохнешь, сгинешь навсегда. Многие утверждают, что за пару секунд до смерти, перед глазами предстает вся ваша жизнь, в виде слайдов, но это ложь, наглая ложь. Перед глазами предстает ваша Смерть, ведь для каждого существа она имеет индивидуальное воплощение, и этот момент, единственная возможность увидеть, как выглядит именно ваша Смерть.

Человек с факелом присоединяется вновь к конвою стоящему возле дров. Я прошу о последнем слове, и Корсиканец дает мне его.

– Каждый раз, убивая кого-то, вы на самом деле убиваете себя! Убив меня Корсиканец, ты убьешь себя! Ты трусливый, жалкий, никчемный карлик! Да я умру, но душа моя не будет знать покоя, пока не отомстит вам всем присутствующим здесь. Вы, ваши дети и внуки, будете умирать в страшных муках, как умру сейчас я. Каждый испытает то, что испытаю я. Моя душа сольется с огнем, для того чтобы вершить правосудие. Люция! Божест! Где бы вы ни находились, я все равно отомщу вам!

Факел гаснет. Все в недоумение смотрят на него.

– Почему факел погас? Зажгите его и сожгите врага! – сказал Корсиканец.

Пошел дождь, с каждой секундой становясь сильнее, пока не превратился в ливень, но на небе нет ни одного облака, а капли имеют черный цвет. Главный конвоир поджигает факел, поднимает вверх и кричит: «Вкусите гнев Божий!» На площади начали взрываться  противопехотные выпрыгивающие осколочные мины кругового поражения. Толпы людей раскидывает в разные стороны, словно фонтан из частей плоти, кишок и крови обрушивается на остальных людей, кого еще не успел подхватить фонтан. Взрыв! Взрыв! Крики и плач, в перерывах между взрывами, и вновь взрывы поглощают их. Люди мечутся в страхе, и снова взрывы оглушают и разбрасывают всех. Взрывная волна пробегает по первому этажу замка, уничтожая его полностью. Осколки, отлетающие от замка и осколки гранат, врезаются в людей, изувечивая их: выбивая глаза, зубы, отрывая и разрывая конечности, грудь и спину, причиняя невыносимую боль. Замок рушится, поднимая облако пыли, которое с дымом от взрывчатых веществ окутывает всех. Сложно разглядеть окружающую меня обстановку. Конвоир втыкает факел в землю, достает меч и начинает рубить остальных конвоиров, «потерявшихся» от происходящего кошмара, превратив их в кучу мусора из человеческих запчастей. Облако постепенно оседает и мне становится видно стоящие врата замка, это единственное что не рухнуло и, наверное, даже не повредилось. От врат в мою сторону бежит  человек. Конвоир поворачивается ко мне, убирает меч, берет горящий факел в руки и кричит:

– Колыбель, приготовься!

 Это Люция, а тот человек который пробирается к нам, это Божест. У него книга Корсиканца. Черный ливень не перестает лить, а мины продолжают взрываться. Божест добирается до нас, Люция бросает вперед гранаты, прочищая путь, бросает факел назад и кричит:

– Бежим!