Колыбель Богов

Бывший княжич коротко поклонился и покинул нас. Глядя на колышущуюся после его ухода полу шатра, я поймал себя на весьма банальной мысли: жизнь – штука сложная. Еще совсем недавно Казимир был наследником вполне себе свободного и самостоятельного княжества, а теперь вот оказался в роли посыльного. Естественно, он не будет бегать лично, а разошлет уже своих исполнителей. Но сам факт! Те же Берг, Мара и Кейн – простолюдины, а сидят в компании дочери герцога. Да чего уж, даже я – ныне барон, а по рождению селянин (для жителей Зуртейна). Казимир же аристократ… С другой стороны, он вполне мог бы остаться с нами в шатре, но решил не тратить время впустую и заняться делами. А почему он завален этими самыми делами в отличие от других Адептов Бога Тьмы? Как раз из-за своего происхождения и какого-никакого опыта управления большим количеством людей. Пусть армия княжича во время его исхода из родных земель была не слишком огромна, скорей наоборот, однако ж у меня, некроманта да лучника и такого опыта нет.

- Муж мой, полагаю нам тоже нужно идти. Необходимо подготовиться к ужину, - ласкового произнесла Тиара.

- Куда пойдем? - спросил я, предполагая, каким будет ответ.

- В мой шатер, разумеется. Раз уж этот ты великодушно решил одолжить своим товарищам, - ответила она, плавным жестом указав на Мару.

«Товарищам»… Нравится мне, что в Тиаре нет высокомерия, которое обычно приписывают высокородным. Да, она считает себя выше других и демонстрирует разницу в положении. Вот только делает это изящно, а не тыча простолюдинам в лицо. Фактически для аристократов мои друзья являются моими подчиненными. С позиции веры я – Старший Адепт, а значит стою выше других Адептов и уж тем более рядовых Последователей. С позиции светской власти, я – барон. И тем не менее моя супруга, потомственная аристократка, использовала слово «товарищи». Эх, хотелось бы думать, что она сделала это искренне. Однако я уверен, что Адепт Мавии и дочь герцога всегда продумывает каждое произнесенное свое слова, а значит лицемерит. Хотя, всем нам приходится носить маски, как того требует правила жизни в обществе.

- Идем, - ответил я, перестав забивать голову умными думами.

Снаружи нас ждали четверо Последователей Старика и шестеро элитных гвардейцев герцога Урхонского. Я поздоровался со всеми. Мое появление произвело разный эффект на этих десятерых. Свои глядели с восхищением, будто на героя. Гвардейцы же с трудом сохраняли спокойное выражение лица, время от времени все же отворачиваясь и кривясь. Ха. «Мрачность» на максимуме творит чудеса. Тем, кто далек от Тьмы (или от древних?), сложно не реагировать на мою особу. Правда, это характерно лишь для людей с низким религиозным уровнем. Иными словами, для обычных Последователей. Отблески и Адепты, конечно, тоже чувствуют эффекты Мрачности, но такой бури негативных эмоций она у них не вызывает.

Переборов омерзение, гвардейцы-таки смогли взять себя в руки и присоединились к нам с Тиарой. Трое шли впереди, трое позади.

Палаточный лагерь казался огромным, его разбили на опушке леса в паре километров от Бельдеры (вдали на севере я видел городские стены). Внезапного нападения герцоги не боялись – у нас хватало разведчиков и караульных, чтобы предупредить о подобном. Ну а не «внезапного» и подавно страшиться нечего, так как для нас было бы неплохим исходом встретить силы графа в чистом поле и задавить числом, а не выковыривать их из укрепленного города.

Пока мы шли, замечал хмурые взгляды, направленные в мою сторону. Большинство бойцов в лагере служили под началом герцогов и не имели возможности раньше видеть меня. Однако, должно быть, знали мое последнее имя – «Кен». Я замечал, что люди смотрят чуть выше моей головы и удивленно округляют глаза.

Иногда же они узнавали, кто я прежде, чем успевали прочитать идентификационную подпись:

- Приветствуем, Господин Старший Адепт! - порой доносилось из толпы.

- С возвращением, Господин Старший Адепт!

- Теперь-то зададим им по самые гланды!

Последователи Старика узнавали меня и многие из них не скрывали радости. Ну а мне приходилось отвечать на их выкрики. Хотя «приходилось» сильно сказано. Столь мощные и светлые чувства многих людей, направленные на тебя, порождают невольную улыбку на твоем лице. Я же не хотел ее показывать. По крайней мере не желал улыбаться во все тридцать два, словно идиот. Нужно поддерживать образ. Редкой полуулыбки, едва заметных кивков и плавных приветственных помахиваний рукой вполне достаточно. Так я показываю людям, что они мне тоже не безразличны, и при этом провожу невидимую черту, защищающую от панибратских отношений.

- Ты удивительно популярен, муж мой, - с гордостью в голосе, прошептала Тиара, идущая со мной под руку.

- Только среди своих, - скромно ответил я.