Колыбель для мага

Она крепко держала мальчика за руку, будто боялась, что он убежит. Но Димир сейчас не убежал бы и от страшного Янелькиного отца. Очень уж жутко было в этом лесу. Того и гляди, из-за елки выскочит огромный косматый бер, или голодный волк, или еще пуще - из зарослей выползет покрытый чешуей василиск, с клыков которого капает яд, а от взгляда можно окаменеть. Димир изо всех сил вцепился в руку мачехи и спросил тонким от страха голосом:

-- А звери здесь есть?

-- Нету. Ни медведей, ни волков, ни леших. Не бойся, никого тут нету.

Димир оглянулся по сторонам и прошептал:

-- И василисков нету?

Янелька засмеялась.

-- Что ты! Еще король Сотер, дедушка нынешнего короля, приказал всем охотникам и воинам василисков искать и убивать, так что сегодня их совсем не осталось. Король большую награду сулил тому, кто василиска поймает, для королевского зверинца. Самые знаменитые охотники искали - нету.

-- А если он здесь все-таки есть, спрятался от охотников?

-- Нету! А если мы с тобой хоть одного увидим, считай - повезло. Скажем графскому леснику, он нам денег даст в награду. Но василисков давно нет нигде.

-- А почему здесь других зверей нет?

Тут Янелька устала уговаривать мальчика. Она сильно встряхнула его за руку.

-- Замолчи!

Димир притих и пошел дальше, цепляясь за запястье мачехи. Он устал. Уже хотелось есть и пить. Ноги болели. Земля стала неровной, каменистой, мальчик то и дело запинался о булыжники и вылезшие из земли корни. Сперва Димир терпел, потом, когда еле заметная тропинка пошла вверх, начал ныть и жаловаться, сжимаясь в ожидании оплеухи. Но Янелька, не обращая на него внимания, быстро шла вперед.

Полдень давно миновал. Димир, окончательно умотавшись, перестал внимательно смотреть под ноги. Большой корень, которого еще мигом раньше на тропинке не было, казалось, выскочил из засады и ухватил его за лодыжку. Мальчик с размаху ударился локтем и коленом о камень и в голос заревел. Мачеха дернула его за руку, пытаясь поднять, потом отвесила давно ожидаемую пощечину. Димир завыл еще громче. Янелька досадливо хмыкнула, топнула ногой, но все-таки уселась рядом с ним на камень и достала из заплечного короба узелок. В узелке оказался хлеб и бутыль с молоком, тщательно обмотанная тряпкой, чтоб не разбилась.

От удивления слезы мальчика высохли. Молоко?! И хлеб почти что мягкий?! Чего это с Янелькой стало? Точно-точно мама за него богов попросила! Молоко Янелька даже сама не пьет, отцу дает маленькую кружечку, и то, только если прикажет подать. Все тащит продавать, или сыр делает для осенней ярмарки. А деньги прячет под покровом домашнего алтаря. Это что же, может, и завтра она ему молока нальет?!

Мачеха и Димир по очереди отхлебывали из бутыли молоко и отламывали по маленькому кусочку хлеб от краюшки. После еды Янелька аккуратно собрала крошки, высыпала их себе в рот, подхватилась и поволокла Димира дальше, по-прежнему не обращая внимания на его вопросы и жалобы. С ней произошли странные перемены. Волосы растрепались. Она смотрела не под ноги, на тропинку, то и дело прерываемую валунами и вздыбившимися корнями, а прямо перед собой. Она сама с собой непонятно разговаривала, став вдруг похожей на бабку Калаку. У бабки Калаки леший загрыз мужа и двоих сыновей, и в нее после этого вселился злой дух. Калака всегда сидела у входа в деревенский храм, размахивала руками, трясла головой и выкрикивала что-то непонятное, ну точно как Янелька сейчас.

Димиру становилось все страшнее и страшнее. Он решился уже вырвать свою руку из влажной ладони Янельки и убежать, но понял, что дорогу домой не найти. Жутко оказаться одному в глухом лесу, лучше уж с Янелькой. Может быть, злой дух вселился в мачеху ненадолго и скоро уйдет по своим делам. Димир тащился рядом с Янелькой и очень тихо, чтоб она не услышала и не наподдала, скулил.

Деревья внезапно расступились, и Димир уперся взглядом в нагромождение камней, между которыми кое-где росла трава и небольшие деревца. Он поднял глаза выше и увидел, что камни, цепляясь друг за друга, доползали почти до неба. Мальчик подергал мачеху за рукав:

-- Чего это?

Та перестала бормотать и ответила внятно и сердито:

-- Чего, чего, ясное дело, гора!

Гора показалась Димиру огромной. К боку горы прилепился дом.

Димиру очень нравился дом старосты. Он часто бегал смотреть на этот дом, и отца донимал, чтобы тот построил себе такой же. Сначала отец непонятно рассказывал об урожае проса, ценах на ярмарке и какой-то подати, а потом начал драться прутом и крапивой, стоило Димиру упомянуть старостин дом или задержаться рядом с ним. А этот дом был гораздо больше и красивее. Дом старосты построен наполовину из бревен, наполовину из глиняных, пополам с соломой, высушенных на солнце кирпичей. Крыша его покрыта свежим камышом.