Колыбель для мага

— Я вижу сейчас еще одного человека, которому не следует спешить со свадьбой! Где тут твоя кровать? И, я думаю, понадобятся лечебные травы и талисманы. Есть у тебя? Я не успела захватить, сам понимаешь. Стоит нам с тобой пообщаться, сразу начинаются всякие разные неприятные неожиданности. Это надо как-то менять.

Она перебросила руку мага через плечо и, помогая ему, направилась к лестнице на второй этаж, предположив, что спальня находится именно там. Димир сказал твердым голосом:

— Не беспокойся. Я быстро встану на ноги, тем более что времени мало. Старый Хейст не успокоится, пока не дотянется до меня. От него еще никто не уходил. Для него это будет дело принципа. А я сейчас не готов противостоять кому бы то ни было. — И обвис на ее плече.

— Это заметно, — легко согласилась Аннеке.

Весь остаток дня знахарка была очень занята. Димир трясся в ознобе под тремя одеялами и то и дело заговаривался. На теле его обнаружились такие устрашающие отметины, что непонятно было, как он вообще мог перенести сюда их обоих, носить Аннеке на руках и думать о женитьбе.

Упоминание мага о каком-то Хейсте, преследующего их, пугало Аннеке, но что можно предпринять, она не знала и решила пока об этом не думать. На самый крайний случай у нее есть ее талисман, и если Димиру не полегчает к завтрашнему утру, она им воспользуется.

Она приказала слуге вскипятить воду, разыскала в кладовой запас трав, хоть и давнишний, но сохранивший силу, заварила настой, с ложечки напоила им Димира. Села рядом дожидаться, пока он задремлет, рассматривая порванную и окровавленную мантию, в которую маг был одет, и, решая, стоит ли ее стирать и штопать, или лучше сразу выбросить. Ничего окончательно не решила. В конце концов, это вещь Димира, пусть он сам скажет, что с ней делать. Она повернулась к кровати и увидела, что маг не спит и смотрит на нее блестящими от жара глазами. Аннеке сунулась к нему со своим отваром, тот проглотил несколько ложек и сказал хриплым голосом:

— Девочка моя, ты же умница, так перестань, наконец, заниматься ерундой.

— Чем? — растерянно переспросила Аннеке.

— Ерундой. Настоями всеми этими, заклинаниями…

— Это не ерунда! Это помогло тебе! — возмущенно воскликнула девушка, но, вспомнив, что разговаривает с тяжелобольным, сбавила тон:

— Не беспокойся, я неплохая знахарка и обязательно помогу тебе. К завтрашнему утру ты почувствуешь значительное облегчение, вот увидишь!

— Да кто б спорил!

— Тогда почему ты волнуешься?

— Поговорим серьезно. Нам угрожает опасность, нас ищут. Я должен быть здоров, чтобы защитить и тебя, и себя. Кроме того, мне ужасно больно. Так почему бы тебе не использовать действительно могучий талисман? Вместо твоих настоев, примочек и нашептываний, с которыми я поднимусь в лучшем случае через неделю, а тогда будет уже поздно?

Аннеке смутилась так, что из глаз ее готовы были брызнуть слезы.

— Я… Прости… Я как-то не подумала… Действительно… А ты уверен, что никаких серьезных последствий не будет? Равновесие…

— Ну при чем тут Равновесие? Какое дело Равновесию, что где-то в мире какой-то парень выздоровеет не за неделю, а за день?

— Да… конечно… прости…

Она трясущимися руками принялась развязывать тесемки ворота, вытащила ладанку, вытряхнула на узкую ладонь крошечную цветочную полянку. Димир взял ее руку в свою, вгляделся в талисман, потом с тревогой посмотрел на Аннеке.

— Прошу тебя, сначала успокойся и сконцентрируйся как следует. А то еще вместо того, чтобы залечить мое тело, пожелаешь, чтобы отросло второе!

Аннеке прыснула.

— Заметь, что это целиком твоя идея, и если что случится, я тут не при чем. Придется тебе довериться мне! Или ты передумал?

— Ладно, ладно! А если что получится не так, это легко поправить.

Девушка глубоко вздохнула, зажмурилась и задержала дыхание, изо всех сил концентрируясь на желании. Ничего не получилось. Она выдохнула, вдохнула снова, сжала в ладони талисман, пытаясь, наконец, сосредоточиться, но, не выдержав, истерически расхохоталась во весь голос: перед глазами стоял Димир с двумя парами рук и ног.

Димир надулся и проворчал с раздражением:

— Мне непонятен твой смех.

Аннеке виновато посмотрела на него, такого несчастного, осунувшегося, с красными от лихорадки щеками. Глаза мага были обведены черным, а на левой руке, лежащей поверх одеяла, вместо трех ногтей запеклась кровь. Девушка содрогнулась и воскликнула с раскаянием:

— Сейчас, сейчас, я загадаю! Это ведь ты виноват, ты сам меня рассмешил! Когда сказал о двух телах…

Димир вздохнул и ответил усталым голосом:

— Ладно, ладно. Не хохочи, концентрируйся внимательнее, не отвлекайся на всякие глупости. Равновесие там…

Она приложила ладони с талисманом, сложенные лодочкой, ко лбу и начала концентрироваться заново, стараясь как можно четче сформулировать просьбу, создать мысленный образ здорового Димира. Вот… Что-то получается!.. Да! Именно так! Аннеке посидела еще немного, проверяя, все ли так, как надо. Осторожно открыла глаза и первым делом глянула на руку на одеяле. Ногти на месте. Боязливо перевела взгляд на лицо мага и спросила напряженным голосом: