Колыбель для мага

Совершив погребальные обряды, Аннеке вернулась домой. Все в доме напоминало ей о Тэш. Казалось, та вышла куда-то и скоро вернется, позовет воспитанницу тереть травы или слушать поучения. Аннеке села на лавку в комнате, где Тэш принимала больных, и стала вспоминать день, когда мать привела ее сюда. Вспомнила, как испугалась Тэш в первый миг, но постаралась не показать виду. Как тайком рассматривала ее, сидя у ног матери, и Тэш нравилась ей все больше и больше. Странно, что тот далекий день запомнился так четко и ярко, ведь девочка была совсем мала. Тэш, молодая, красивая и загадочная, казалось, стояла перед глазами и ласково говорила:

— Аннеке, хочешь погостить у меня?..

Как быстро и незаметно пролетело счастливое время!.. Что же делать теперь? Пожалуй, надо вернуться в деревню к матери… Но возвращаться к матери совсем не хотелось. Хотелось забиться на кровать и плакать, плакать, звать Тэш… Но Тэш не придет теперь, и слезы за три дня все уже выплаканы… Может быть, выйти замуж за Файдиаса? Но замужество тоже не привлекало. О, если бы Тэш оставалась с ней!.. Вновь градом хлынули слезы.

В дверь тихонько стукнули. Аннеке машинально вытерла глаза, пригладила волосы и вышла на крыльцо. Весь двор был заполнен людьми. Молодая женщина с ребенком на руках робко сказала:

— Мы все привели больных… Позови, пожалуйста, Тэш. Вас так долго не было обеих…

Аннеке еще раз поправила волосы и громко объявила, глядя поверх голов и, стараясь не сморгнуть слезы, готовые вновь выплеснуться из глаз:

— Тэш ушла от нас навсегда.

Люди постояли некоторое время молча, вздыхая, потом, ссутулившись, повернулись расходиться. Только молодая женщина с ребенком, постучавшая в дверь, не уходила и смотрела на Аннеке. Ребенок негромко и монотонно скулил.

— Постойте, — сказала Аннеке. — Вернитесь.

Глава 7

Аннеке старалась жить так же, как они жили с Тэш: ходила за водой, вылизывала дом от погреба до чердака, собирала травы, как умела, лечила больных. Но все равно в ее жизни образовалась огромная пустота. Эту пустоту она чувствовала даже в своем теле, где-то в области сердца.

Девушка в первый раз увидела так близко ту черную дыру, куда суждено уйти всем. Ей казалось, что раньше Тэш надежно заслоняла, загораживала ее от этой страшной дыры, а теперь между ней и дырой нет никого, и бездна придвинулась очень близко. Аннеке чувствовала себя совершенно беззащитной. Острое чувство опасности не уходило ни днем, ни ночью, мешая работать, медитировать, есть, спать.

Аннеке пыталась найти облегчение в скрупулезном следовании образу жизни Тэш. Если раньше она охотно ускользала от обязательных скучных ритуалов, приготовления магических и лечебных отваров и смесей и ритуальных бдений в пещерном храме, то теперь лихорадочно старалась припомнить все без исключения занятия Тэш. Иногда ночью Аннеке в страхе вскакивала: ей снилось, что она забыла возжечь душистые палочки перед ликом пещерного духа или очертить вокруг дома охранный круг.

Но юная знахарка чувствовала, таланта на это у нее хватало, что она что-то упускает, что-то делает не так. Понимала, что ее действия — не защита, а совсем наоборот. Что она делается заметной и доступной для неведомых враждебных сил.

Аннеке часто плакала и просила дух Тэш и пещерного духа помочь ей советом, но те не отвечали. Видно, дух пещеры скорбел, как и Аннеке, а душа Тэш была очень занята на своей новой неведомой дороге.

Через день Аннеке принимала больных от полудня до заката. Тэш принимала больных каждый день, и успевала при этом выполнять все остальные дела, от чисто хозяйственных до магических У нее все получалось без напряжения, как-то само собой. Аннеке же приходилось вставать с рассветом, ложиться спать заполночь, причем совершенно без сил, сразу проваливаясь в глубокий сон. Раньше девушка почти каждую ночь видела яркие увлекательные сны, мало чем отличающиеся от жизни наяву. Теперь же сновидения не приходили почти совсем, слишком уж она уставала. Настал день, и Аннеке поняла: долго так ей не выдержать. И начала с того, что велела больным приходить только два дня в неделю. У бедняг выхода не было, как только подчиниться, и юная преемница Тэш получила передышку.

Впрочем, к удивлению Аннеке, лечение больных проходило достаточно успешно: многие почувствовали облегчение, и за полгода в деревне никто не умер. Особенно Аннеке гордилась лечением годовалого первенца своей двоюродной сестры. Мальчик кашлял и горел в жару неде-лю, прежде чем его родители смирили гордость и пошли на поклон к девчонке-родственнице.

Аннеке не отходила от малыша, закутывая его то в собачью шерсть, то в мокрую простынку, то обмазывая горчицей, поила соком черной редьки с медом и тайными снадобьями, составлеными еще Тэш, и все это под бдительно-недоверчивым взглядом сестры.