Колыбель для Небесных: Валькирия. Под Последним Небом

Однако, сейчас сон совсем не шел. Она сидела на самом краю кровати в сладком предвкушении свободы и… Чувств? Она уже не помнила, кто она есть и есть ли вообще. Личность девушки, несущей в себе наследие верховного божества, была стерта еще в раннем детстве. Сердце горело, будто пыталось вырваться из груди и выбить ребра, чтобы наконец найти себе нового хозяина, который сможет раскрыть потенциал остатков внутренней силы хотя бы на сотую долю.

Скоро ее ждет Мидгард. С первыми лучами рассвета. Нужно только дотерпеть.

Хоть было глупо надеяться, что среди людей она сможет стать кем-то другим, она верила и заставляла себя верить в это каждую секунду, ведь если угаснет последний уголек надежды, то уже точно ничего нельзя будет изменить.

В этот момент она решила получше рассмотреть наряд для обряда, который станет первым, что будет с ней рядом в мире людей. Он все это время лежал на большей стороне постели огромным белым пятном. Незаметно для других, Хильд вышла из комнаты и вернулась с большим зеркалом, покрытым слоем пыли, поскольку оно было старым и никому не нужным. Одну за одной снимая части обмундирования и обереги, она чувствовала, что эти вещи мешали ей все время, будто вешая на ее крепкие плечи бремя обязательств. Она посмотрела на свои руки, покрытые ссадинами и огромными вмятинами от браслетов и повязок. В этот момент она осознала, что никогда не видела свои руки настоящими и неповрежденными. Асгард любит помечать своих детей шрамами, чтобы показывать другим силу живущих на самом севере миров божеств и их продолжений. Ей стало так холодно и нервно, что застучали зубы и пришлось закусить губу, чтобы никто не услышал дрожь. Скоро должен наступить рассвет, а это значит, что стоит попытаться заснуть.

Наступал рассвет и весь Асгард собрался на улицах, желая увидеть путь валькирии в мир людей. Практически никто из присутствующих не знал Хильд в лицо, но все пытались пробраться как можно ближе к месту события, собираясь толпами, длинной в километры. Каждый из рожденных уже здесь богов и каждый из когда-либо умерших воинов ждали, чем обернется обряд и ждали, когда же придет Хильд.

И вот врата главного входа Вальхаллы распахнулись и оттуда появился белоснежный силуэт валькирии. Её почти доходящие до колен кудри смотрелись чем-то неестественным в такой композиции светлых тонов одеяния и бледной, почти белой кожи. Еще стоя за дверями замка, который был ее домом столько лет, она пыталась понять, сколько же всего в её сознании изменилось за эту ночь…