Колыбель предков

Джип резко затормозил, и сразу же послышался громкий, срывающийся на высоких нотах голос Мэри:

— Вот он у меня! Вот он у меня! Вот он у меня!

Голова у Луиса продолжала ныть, и он никак не мог понять, что происходит.

— Что у тебя? Тебя кто-нибудь укусил? — тревожно спросил он.

— Он! Человек! Наш человек, — продолжала кричать Мэри. — Тот, которого мы так долго искали. Иди скорей сюда. Я нашла его зубы!

Боль в голове сразу же прошла. Лики бросился к рабочему комбинезону, стремительно натянул его и помчался к джипу, около которого его нетерпеливо дожидалась Мэри. Едва Лики успел захлопнуть дверцу джипа, она лихо развернула автомобиль и на максимально возможной скорости бросила его вперед.

— Я решала сегодня заняться местонахождением HLKI — тем участком склона, где ты в 1931 году нашел первые орудия олдовэйской культуры, — рассказывала Мэри. — И вот представь себе мое состояние, когда я, передвигаясь на корточках по окаменевшему участку слоя, внезапно заметила кусочек кости. Мне сразу показалось, что я вижу обломок черепа человека, а не животного. Скользнув взглядом чуть выше, откуда кость могла сползти или вывалиться из глины, я увидела нечто замечательное, что сразу же развеяло возможность каких-либо сомнений: из слегка разрушенной скальной породы торчали два огромных, расположенных рядом друг с другом зуба. По всем признакам, насколько я успела их рассмотреть, они человеческие. Может быть, лишь чересчур большие…

— А ты заметила место находки? — испуганно спросил Лики, представив, что будет, если Мэри не найдет участок, где покоились зубы.

— Не волнуйся, как ни не терпелось мне скорее поделиться с тобой новостью, я сначала соорудила там целую пирамиду из камней, а только йотом отправилась в лагерь. Приехали, дальше машина не пройдет. Но здесь недалеко, всего с полкилометра.

Мэри и Луис вышли из джипа и, лавируя между глыбами глины, бросились к склону ущелья. Лики подобрался к каменному гурию и взглянул на окаменевшие косточки. Они лежали в первом олдовэйском слое между пластом глины, отложенным во влажный период, и толщей песка, который перекрыл горизонт находки после наступления в Африке очередной засушливой эпохи. Что ж раздумывать? Мэри права! Эти два зуба, превышающие человеческие подкоренные в два раза, могли принадлежать только Homo. Зубы залегали в горизонте, из которого происходили самые древние и примитивные из открытых на земле орудий человека: галечные чопперы и чоппинги олдовэйской культуры. Здесь на площадке, заваленной теперь стометровой толщей глин, песков, песчаников и туфов, на глубине 22 футов от самой верхней границы горизонта с олдовэйскими орудиями в эпоху влажного тропического климата началась человеческая история. Никогда и никому в мире не удавалось до 17 июля 1959 года обнаружить костные остатки существа, стоявшего в преддверии бесконечно длинного пути к вершинам цивилизации. Эмоции и язык людей слишком бедны, чтобы отразить торжество разума и сил, одержавших очередную, может быть одну из решающих, победу в познании процесса становления на Земле человека.

Но кто же он, этот самый древний человек, подлинное недостающее звено, едва только приступившее к изготовлению орудий труда? Как ни не терпелось Лики немедленно заняться извлечением из слоя частей черепа, он и Мэри сдержались. Следовало прежде всего, учитывая исключительную ценность находки, зафиксировать точное расположение костей в слое, как их увидела Мэри в момент открытия. Лики связался с Найроби и попросил своего друга кинооператора Арманда Дениса быстрее прислать профессионального фотографа. В тот же день фотограф Бартлстет выехал в Олдовэй.