Колыбель предков

Когда Дарт получил из Лондона известие о публикации 7 февраля в «Nature» его статьи об австралопитеке, ему показалось, что победа близка. Все же палеоантропология со времени Дарвина и Фульротта продвинулась далеко вперед, чтобы не встречать в штыки каждое новое открытие! Радость и уверенность в себе подогревались также продолжающимся потоком поздравлений, а также предложениями и просьбами написать статьи о находке в Таунгсе. «Верланг Паренс и комиссия» из Мюнхена спешила заключить контракт на публикацию книги в издательствах, имеющих связи со всеевропейским книжным рынком! Никакой книги еще не было и в помине, да Дарт и не думал пока писать ее, надеясь в ближайшее время заняться раскопками в Таунгсе, тем более, что для этого складывались благоприятные обстоятельства — среди руководства медицинского факультета университета и в сенате начали поговаривать о необходимости сделать Дарта президентом Южно-Африканской секции развития науки и королевского научного общества Южной Африки. Если такая карьера будет способствовать его палеоантропологическими занятиям, то почему бы не порадоваться и этому?

Открытие австралопитека и всеобщее внимание к нему имели еще одно важное последствие, позволявшее надеяться на успех в предстоящих раскопках, — они вызвали огромный интерес к палеонтологии у людей, далеких от нее по роду своих занятий. Рабочие каменоломен, близких к Иоганнесбургу, теперь упаковывали ископаемые кости в ящики и отправляли их Дарту. Интересные коллекции прибыли, в частности, из Стеркфонтейна, расположенного в 35 милях к западу от Иоганнесбурга. Среди костей Дарт обнаружил несколько крупных черепов павианов, отчасти близких современным, из чего он сделал заключение о более позднем возрасте Стеркфонтейна по сравнению с Таунгсом. Еще больше волнений доставили Дарту сборы учителя Эйтцмана в карьере Макапансгат, отстоящего от Иоганнесбурга на 200 миль к северу. Среди костей преобладали остатки скелетов крупных животных, особенно антилоп. Дарт с удивлением установил, что отдельные фрагменты костей были обожжены до того, как они окаменели. Химики, которым послали на анализ потемневшие кости, подтвердили, что они действительно побывали в огне! Значит, в Макапансгате, пришел к заключению Дарт, располагался лагерь «великих охотников», научившихся жарить мясо в огне.

Однако триумф, сопутствующий дебюту бэби, неожиданно окончился трагически как для него, так и для его крестного отца. Все началось с того, что ровно через неделю после публикации статьи Дарта «Nature» напечатала мнения ведущих антропологов Англии по поводу австралопитека. В дискуссии участвовали Артур Кизс, Артур Смит Вудвард, Элиот Грэфтои Смит и Вильям Дакворт. Дарт поразился резким отношением к его находке.

Тон и направление атаки определили заявление Кизса. Он отнюдь не отрицал наличия детален строения черепа и мозга австралопитека, сближающих его с человеком. Заявив, что вообще у антропоидных обезьян отмечаются отдельные структуры скелета человека, а у человека, напротив, структурные особенности антропоидов, Кизс подчеркнул мысль о сходстве австралопитека во всех существенных чертах с обезьянами, в особенности с шимпанзе и гориллой. Во всяком случае, по его мнению, весомость человеческих особенностей не превышает значимости антропоидных. Мозг австралопитека, несмотря на всю его необычность, все же в наиболее существенных чертах антропоидный, и, судя по тому, что объем его в семь лет достиг всего 520 кубических сантиметров, ни о каком даже частичном человеческом статусе его не может быть и речи. Ведь такой темп роста мозга характерен для обезьян, а не для человека. Зубы бэби навели Кизса на мысль о зубах гориллы. Посадка головы австралопитека должна быть типично обезьяньей, а говорить о прямохождении существа из Таунгса нет оснований, поскольку Дарт кроме черепа ничего не имеет. Что касается затылочного отверстия, то с возрастом оно переместилось бы назад и перестало бы занимать переднее положение. Увеличив профиль рисунка черепа австралопитека до натурального размера и сравнив его с рисунками детских и взрослых особей обезьян, Кизс записал: «Те, кто знаком с характеристикой особенностей лица молодых горилл и шимпанзе, определил бы смешение их в лице австралопитека, но в определенных деталях отличных от них, особенно в малом размере челюсти». Кизс утверждал, что австралопитек жил, несомненно, в джунглях, которые покрывали в те времена Калахари.