Колыбель предков

Через несколько минут рабочие под его наблюдением приступили к осторожному удалению песка. Затем с помощью молотка и зубила они вырубили и выдвинули наружу травертиновый блок с округлой костью. Волна радости захлестнула Пэй Вэнь-чжуна — череп был человеческий! Правая его сторона и часть свода залегали в мягких песчанистых отложениях, и теперь, после того, как слой песка сдвинули в сторону, эти участки отчетливо просматривались. Основание скрывал твердый травертин, но уже сейчас Пэй Вэнь-чжун мог уверенно сказать, что он открыл едва ли не самый полный и лучший по сохранности череп предка, который когда-либо находился в распоряжении антропологов. Пока он осматривал его, помощники извлекли из песчанистого горизонта еще один блок, отломившийся от первого. В травертине виднелись темно- коричневые фрагменты костей того же черепа.

Вырубленные блоки со всеми предосторожностями подняли из пещеры и сразу же доставили в полевую лабораторию экспедиции. Пэй Вэнь-чжун немедленно приступил к предварительной обработке травертиновых глыб. Какие-либо сомнения окончательно оставили его. Ни одна из антропоидных обезьян не обладала таким огромным с выпуклым сводом черепом. При свете целой батареи свечей Пэй Вэнь-чжун тщательно осмотрел находку и старательно освободил ее от крупинок песка. Праздничная иллюминация получилась достаточно яркой, чтобы сфотографировать «главный приз Чжоукоудяня» до того, как началась его упаковка. Опасаясь трагических случайностей, Пэй Вэнь-чжун заполучил бесстрастный документ, подтверждающий уникальность открытия. Саму же находку Пэй Вэнь-чжун запеленал в китайскую хлопковую бумагу, покрыв ее сверху несколькими слоями грубой ткани, предварительно пропитанной густым раствором крупчатой муки… 3 декабря Пэй Вэнь-чжун дал в Пекин долгожданную телеграмму.

Впрочем, отъезд пришлось откладывать со дня на день. Настолько похолодало, что даже в теплой лаборатории ткань сохла крайне медленно. Пришлось в конце концов прибегнуть к дополнительным средствам просушки — травертиновые, опеленатые тканью, блоки подвесили с помощью специальных крючков над тремя жаровнями…

Чтобы не вызвать подозрений у солдат, которые могли остановить экипаж и устроить обыск, Пэй Вэнь-чжун обрядился в «дахуаэр» — длиннополый халат, который носят на себе студенты Пекина. В случае недоразумений он предполагал представиться возвращающимся с каникул учеником одного из колледжей столицы. Такой пассажир вряд ли вызовет подозрения, и его пропустят в город без дополнительного осмотра багажа. Халат «дахуаэр» выгоден еще по одной причине: завернутое в холщовые куски ткани «сокровище» Пэй Вэнь-чжун запрятал под длинными полами между ног. Он надеялся, что ему не придется подниматься с сиденья тележки и укутанные в холст блоки травертина останутся незамеченными.

Все, однако, обошлось как нельзя лучше. Заставы враждующих сторон беспрепятственно пропустили запоздавшего вернуться к началу занятий «студента». В полдень запыленная повозка Пэй Вэнь-чжуна остановилась перед Пекинским объединенным медицинским колледжем, а через несколько минут каменные глыбы с бесценным содержимым перешли в руки Блэка. Кажется, всю жизнь он готовился к этому торжественному моменту. Самые сокровенные мечты, надежды, желания и грезы осуществились, ожесточенное сражение за предка выиграно! Осталось лишь снять покрывало, чтобы со священным трепетом взглянуть на то, что не один раз рисовали его воображение и ум. Пэй Вэнь-чжун помог удалить ссохшиеся жесткие ленты холста и пласты пожелтевшей хлопковой бумаги. Блэк взглянул на коричневый свод кости, «утонувшей» в травертине. Пэй прав — в камень «впаян» череп человека, того самого, что по одному-единственному зубу определен в 1927 году как синантроп пекинский! Кость древняя, минерализованная, тяжелая, как все останки вымерших животных Чжоукоудяня…