Колыбель времени (СИ)

— Ну и что, это просто слабый ребенок, таких детей в Спарте сбрасывали со скалы, — спокойно ответил Красный Бард, он всё еще надеялся, что Эверилд одумается и бросит эту дурацкую затею с ребенком.

— Нет, ты ошибаешься, у него клыки во рту, а он только что родился.

Эверилд бросила взгляд на мертвую женщину, она лежала изломанной куклой, матка, лоно — всё было разорвано то ли зубами, то ли когтями. Ей стоило проявить милость: просто разрезать Алише живот и извлечь младенца, но она заставила ее рожать. Ее крики всё еще стояли в голове. Если бы Эверилд изначально знала, что ребенок родится не простой, то сразу резала бы живот.

— И что теперь? — недоумевающе спросил Красный Бард, присев на солому, трубка продолжала дымить в его руке.

— Я должна его забрать отсюда или убить. Совет охотится на таких детей. Они их отыскивают и убивают еще в младенчестве. Они плохо приживаются в этом мире. Для нас он слишком слабый, а для людей — слишком опасный. Поэтому они всю жизнь живут между двух миров, не находят признание ни среди людей, ни среди вампиров. Если его бросить умирать, он выживет и… Такие дети очень быстро развиваются и, когда он более-менее окрепнет, начнется страшное, если его ничему не обучить. Как правило, такие дети не знают пощады, они вырезают целые деревни, города в стремлении утолить свою жажду. И если ему никто не объяснит, что так делать нельзя, пострадают многие. Притом убить его почти нереально, он наполовину бессмертен. Совет, когда впервые столкнулся с такой проблемой, сначала одичавшим детям пытался объяснить, что так нельзя. Но когда они оставались глухи, то их убивали. Мужчины до последнего боролись за своих детей, но Совет уничтожил всех сопротивляющихся. Те немногие, которые выжили и выросли среди вампиров, не могли найти свое место в мире. А еще они опасны тем, что, по сути, обращают в вампиров детей, и это истинная катастрофа, в основном, если ребенок был обращен в солнечное или лунное затмение. Понимаешь, мы абсолютно бессмертны, и несколько таких детей по сей день держат в специальных тюрьмах, где они испытывают адские боли. Но мы не можем их отпустить на свободу — они неуправляемы. Я не знаю, где Алиша нагуляла этого ребенка, но я не позволю ему погибнуть. Я поставлю его на ноги, и пиратствовать он будет с нами. Через шесть лет это будет абсолютно взрослая особь. Они очень быстро растут, как любили поговаривать на Руси — растёт не по дням, а по часам. Так вот, это про дампиров. Ты увидишь, наутро он уже будет ползать, словно ему шесть месяцев. В связи с этим вампирам мужского пола запретили иметь отношения со смертными женщинами, а если они переспали с ними, то должны убить в этот же день, иначе Совет придет и казнит вампира, осмелившегося нарушать закон, или посадит в тюрьму. Ну, я тебе и так рассказала много, думаю, нам пора, скоро в поселок явятся мужчины. А мы в очень невыгодном положении. Так что созывай всех пиратов, нам пора сниматься с места. Хотя нет, мы уже опоздали, — сказала Эверилд, заслышав шум, пальбу.

— Опоздали, забирай своего дьяволенка и пошли на подмогу. Хотя сейчас от тебя мало толку с младенцем на руках. Чем ты его кормить будешь?

— Кровью, мой дорогой, кровью, — спокойно заявила вампирша. — Так что я отправляюсь в гущу сражения.

Но стоило ей сделать пару шагов, как двери открылись, и вошли три индуса. Один высокий, с черными волосами до плеч, на лбу у него кровоточила рана. Он был одет только в парусиновые штаны и рубаху навыпуск, порванную в нескольких местах и залитую кровью, в руке он держал окровавленный паранг.

— Мы едва к вам пробились, — сказал он, проведя рукой по ране.

Второй матрос был невысокого роста, одетый в красную рубашку и парусиновые штаны, в руке у него дымился пистоль, на щеке красовался застаревший шрам в виде буквы «о». А третий индус был в одной набедренной повязке, вокруг пояса у него был обмотан шелковый шнурок, кожа блестела на солнце от кокосового масла, также в руках по пистолету.

— Кали, мы принесем тебе пленных, — сказали вошедшие пираты.

— Если богиня решила обзавестись ребенком, значит, так тому и быть. Капитан, мы ее посторожим, а там требуется ваша помощь, — сообщил один из трех мужчин, он был ранен — из головы текла кровь. Эверилд критически осмотрела вошедших: все дьявольские певцы были целы, кроме Брахима.

— Сядь, Брахим, я перевяжу тебе голову. А ты подержи ребенка, хотя нет, он голоден. Так что пусть лучше полежит на полу. А то мы еще не избежим жертв.

— Не надо, божественная, рана смешная.

— Всё равно ее надо обработать, — все индусы были в крови. Слава богине Кали, только один был ранен. Красный Бард покинул дом, и за стенами с новой силой закипело сражение.

Эверилд положила младенца на солому, набрала таз с водой и промыла рану пирату. Затем нашла чистую ткань, перевязала ему голову и снова принялась баюкать малыша. Он кричал, требуя еду.

— Потерпи, маленький, сейчас мамочка раздобудет тебе еды, — утешала младенца Эверилд. Один пират покинул дом и через пять минут притащил двух молодых женщин, слегка придушенных.