Колыбельная для Титана

Соколов хохотнул, выражая полную солидарность, и решительно сказал:

— Ладно. Жди. Сейчас приду.

Я прижала телефон плечом к уху и на цыпочках подступила к двери. Тихонько выглянула в коридор, оценила обстановку и сделала вывод:

— Не получится. Засечет, — я закрыла дверь. — У Кусая реально паранойя: египетские ловушки — унылая фигня по сравнению с тем, что он разбросал по коридору. Хорошо, что сигналки на смертных не реагируют, а то через три минуты весь отель на ушах бы стоял. Пол, стены, потолок, даже люстры — все «заминировано».

Алекс на мгновение задумался:

— Нифига себе: меры пресечения… — протянул он, и закончил с усмешкой. — Хорошо, наверное, что я не через коридор пойду.

— В смысле? — не поняла я.

— Окно открой.

— Э… — я быстро подошла к окну и отдернула штору. Прикинула расстояние до земли, скорость падения среднего веса парня, вспомнила, что у него нет скелета Росомахи из адамантия, равно как и крыльев, и категорично мотнула головой. — Не вздумай даже, Человек-паук. Этот трюк можно выполнить только раз в жизни.

— А мне больше и не надо, — весело ответил Соколов.

Я начала нервничать:

— Но это в принципе будет твой самый последний трюк! — рявкнула, сжимая телефон в кулаке, но парень оказался на редкость упрямым:

— Расслабься, ведьма, — посоветовал даже с какой-то непонятной радостью в голосе. Видимо, не терпелось полетать перед смертью. — Открой окошко, отойди в сторонку и жди меня.

Я вытаращилась на Nokia:

— Соколов, ты идиот? — спросила очень серьезно. — Я тебе как ведьма говорю — ты не допрыгнешь.

— А я тебе как запасливый скалолаз отвечаю — у меня с собой альпинистское снаряжение, — спокойно ответил Шурик.

Я замерла с распахнутым ртом:

— Ааа…! — выдала, наконец. — Так вот почему тебе пришлось за перевес доплатить…

Ну, да, теперь ясно, отчего его рюкзак так жутко грохотал, когда мы его в багаж сдавали. И почему тетка со сканером на регистрации так дико на нас смотрела…

— Хорошо, лезь, — смилостивилась я, и настежь распахнула окно.

Сначала в комнату влетел крюк. Зацепился за подоконник, на мгновение замер… потом был богатырский рывок Шурика, пластмассовая крышка сорвалась в недолгий полет и, вместе с крюком, выпорхнула в окно. Я с немым изумлением уставилась им в след и молча выслушала приглушенный мат Шурика снизу.

Попытка номер два была ненамного успешнее. Крюк снова был прицельно пущен в окно, но на этот раз с такой силой, что пролетел полкомнаты и по самую рукоять вошел в перину. Я думаю, не нужно описывать мои глаза, когда я увидела, как меня лишают единственной кровати, причем, в довольно зверской манере.

— Эй! — крикнул Шурик, дергая веревку. — За что я зацепился?

Я окинула взглядом стоящую вертикально перину, которую Соколов упрямо пытался дотащить до окна и нервно ответила:

— Шурик, ты мазила! Оставь в покое мою постель! Ей и так уже только реанимация поможет!

Снизу раздался второй блок отборных матов. Потом злое:

— Прикрепи крюк к батарее!

Я поджала губы:

— А выдержит? — спросила неуверенно. Между прочим, здесь было центральное отопление, а батареи в это время года — очень даже горячими. Я совсем не хотела затопить соседа, которым, — вот так на минуточку, — был Шурик. Да и вообще чувствовала себя вандалом, после того, как двумя меткими бросками мне практически уничтожили номер.

Вернее, уже тремя бросками: в окно со свистом влетел второй крюк. И впился в стул. Как не пострадал рюкзак — до сих пор удивляюсь.

— Прикрепи его к подоконнику! — приказали снизу.

Теперь уже выругалась я.

— Ты уверен?

— Да! — рявкнул Шурик. Я закатила глаза, вырвала крюк из сидушки и постаралась максимально крепко присобачить (по-другому и не скажешь) его к развороченному подоконнику.

— Готово, — крикнула вниз, и едва успела отпрыгнуть, как в проеме возник мой шизанутый парень. Я ему так и сказала:

— Шурик, ты псих! — и за шкирки втащила в номер. Он даже не возмущался. Молча оглядел устроенные им же руины и невозмутимо выдал:

— И надо было так орать?

Полный фейспалм. Но недолгий: уже в следующий момент меня подтащили к себе и накрыли губы поцелуем.

— М-м-м… — проурчала, обнимая его руками за шею. — Это ты так пытаешься извиниться? Мне нравится.

Удивленный взгляд из-под полуопущенных ресниц показал, как сильно я переоценила его порядочность, но возмущенно высказаться мне не дали: обхватив за талию, Алекс прижал меня спиной к стене. Правая его ладонь зарылась в волосы на затылке, заставляя меня поднять лицо. Левая скользнула по талии вниз и по-свойски обхватила затянутое в «джинсу» бедро. Я охнула, не ожидая такого напора, но закрыла глаза и выгнулась навстречу, все более яростно и страстно целуя его в ответ…

Отстранился Шурик так же внезапно, как и набросился. Я даже не сразу поняла, что произошло и почему его губы вдруг перестали касаться моих. Отпустив волосы, он с нежностью провел костяшками пальцев по моей щеке, восстановил дыхание и прошептал:

— Жаль, что у нас только пятнадцать минут.

— Правда? — я скользнула руками по его груди и с невинным лицом расстегнула пуговицу на рубашке. — Это совсем не похоже на тебя.